Никита Костылев - Во тьму

***

Эрнест Хэмингуэй сказал, что если вы хотите понять, что такое время – попробуйте провести хотя бы один раунд в ринге. Кирилл провел к своим 27 годам много раундов и был согласен с Эрнестом на все сто. Он хорошо знал этот мысленный отсчет, когда в голове судорожно тикают часы до заветного гонга. Особенно хорошо этот отсчет усиливается после очередного пропущенного справа. Кирилл частенько пропускал именно правый боковой.

Впрочем, он мог бы и добавить к цитате еще пару-тройку слов. В идеале фраза по мнению Кирилла должна звучать так: «Если вы хотите понять, что такое время – попробуйте провести хотя бы один раунд в ринге… или попробуйте планку».

Вот и сейчас Кирилл стоял на локтях и молча смотрел вперед. Каждый собирается с мыслями по-своему, верно? Кто-то пьет кофе, кто-то выкуривает сигарету. Кому-то нужен свежий воздух, кому-то нужен алкоголь или он думает, что он ему нужен.

Кирилл предпочитал стоять в планке. Руки тряслись так, как будто по ним уже начали проводить ток, а пот мелкими каплями падал на пол. В висках стучали мелкие молоточки, а плечи он перестал чувствовать где-то минуты полторы назад. Да, мистер Хэмингуэй, планка бы вам понравилась. Скрипя зубами, Кирилл старался не упасть, собирал все свои силы и думал. Очень напряженно думал.

Ты же понимаешь, что так больше не может продолжаться? Тебя списали Кирилл. Тебя все списали уже два года назад. Два года как на тебе поставили крест. Три поражения подряд в первых раундах. Последний кто отдубасил тебя, это был тридцативосьмилетний немец иранского происхождения Ахмат Салит. Помнишь, как это было да? Салит, который не выигрывал уже с 2008 года расколошматил тебе голову так, что только над одной левой бровью осталось четыре шва на память. Кирилл хорошо помнил, как это произошло. Он хоть убей не мог вспомнить город, в котором проходил турнир, а вот саму трепку запомнил чуть ли не по секундам. Он помнил, как посмотрел на заплывшего жиром немца и только усмехнулся. Да, Кирилл, это будет только шажочек на вершины рейтинга.

Первый раунд Кирилл провел почти безупречно. Блестящая работа ног, молниеносные руки, неожиданные комбинации и почти идеальные удары по «этажам». Весь первый раунд 120-киллограмовый Ахмат лишь размашисто бил, неуклюже бросался на своего более быстрого соперника и только промахивался, пропуская точные и хлесткие удары в голову.

Разбивая слабую защиту джонирмена удар за ударом, Кирилл прямо уже слышал голос диктора в ушах: «Потрясающе! Это потрясающе! Посмотрите, что происходит, перед нами вне всякого сомнения новый Синеусов! Кажется, «Викинг» решил доказать всем, что слишком рано его списывать со счетов. Уверен, после этой победы ведущие мировые организации пересмотрят позиции рейтинга этого молодого парня. Классика, просто классика боя на средней дистанции».

Конечно, Кирилл мог слышать тогда только рев трибун и короткие резкие команды рефери. Но он слышал. Слышал, как о нем говорят. Снова. Перспективный, молодой, вернувшийся.

Ахмат забьет его у канатов к концу третьего раунда. Рефери остановит бой чуть позже, чем нужно. Кирилл никогда не забудет эти пять-шесть ударов, которые гигант обрушит на его голову, перед тем как рефери вклинится между ними и обхватит истекающего кровью Кирилла своими белыми перчатками, а он только вымажет его белоснежную рубашку кровью. Кирилл четко помнил, как забрызгал кровью из разорванной губы нашивку на груди рефери с надписью WBC. Даже сейчас, спустя два года он не может понять, что с ним тогда произошло: после разгромного первого раунда для немца был не менее разгромный второй. Ахмат уже не ловил легкие и хлесткие удары, а почти весь второй раунд его здоровенная туша только и принимала тяжелые бронебойные боковые. Один хороший апперкот и здоровяк рухнул так, что весь помост затрясся под его громадным телом.

После отсчитанного нокдауна Кирилл бросился на добивание и колотил по немцу со всей дури почти минуту. От нокаута гиганта спас только гонг. Ярость берсерка остановил только этот звук и по команде рефери Кирилл опустил перчатки.

И снова он слышал в ушах слышалось:

«Фантастика! Что творится! Великолепная работа ног и корпуса!»

В третьем раунде бойня продолжилась, только в качестве груши был уже Кирилл. Поражение он потерпел из-за одного пропущенного удара. Он даже не знал, как прошел этот удар, и это было самое страшное. По своему опыту он знал, что самые чудовищные удары – это не апперкоты, боковые или прямые. Он знал, что самые опасные для любого боксера это удары, это те, которые ты даже не видишь. И не важно, как он тебя ударил: дело в другом. Вроде ты стоишь и бьешься, как вдруг перед тобой внимательные глаза рефери, который смотрит на тебя и что-то говорит. Мужчина с нашивкой WBC на груди продолжает зачем-то загибать пальцы и смотреть на тебя. Губы судьи шевелятся, но ты не слышишь звука. Вот как это происходит.