Никита Костылев - Во тьму

Выгребая пыль из под шкафа, он лишь с сожалением думал, что у него нет часов, которые отмечают возвращение его Чудовища.

Его персонального монстра.

Григорий Алексеевич никогда не понимал, зачем нужны абонементы в дорогостоящий фитнес. Он видел их достаточно: его охранная контора в основном обслуживала огромные бизнес-центры, а в каждом обязательно должен быть фитнес. Корпоративные скидки, молодые парни и девушки с шейкерами в руках, мотивирующий рок или техно из колонок. Все как положено, но вот смысла во всех этих замысловатых тренажерах он не видел. Ему куда больше нравился зал рядом с его домом: это была старая «подвальная» качалка времен 90-х с огромным зеркалом посередине зал и старым, но добротным железом.

Дубровин любил работать со свободными весами. Он не видел смысла в беговой дорожке и степперах, никогда не использовал другие модные и новые тренажеры, но вот тридцатидвухкилограммовая гиря и рабочие 120 на жиме были его базой, к которой добавлялась еще и работа на тяжеленной груше, висящей на металлических цепях. Григорий Алексеевич не считал калории, не пил BCAA и не расписывал программу тренировок. Он делал свою базу и этого ему хватало.

Да и не планировал он пресс кубиками и идеальную форму бицепса. Он выступал во всех возможных турнирах по единоборствам и знал, что у него уже нет ни скорости в ногах, ни молниеносной реакции. Выходя на бой, на них он и не рассчитывал, чего нельзя сказать о своей ударной мощи.

Через два месяца ему должно было исполниться 48, но молодые бойцы, выходящие против «Дуба» знали: легко не будет. Не блещущий рельефом и мышцами здоровяк с седой бородой бил словно молотом. Частенько молодые резвые тяжеловесы отправлялись прямиком в больницу после очередного пропущенного правого от него. Любители бокса и боев без правил говорили, что нельзя попадаться ни в коем случае на его боковой справа, но они ошибались. В бою против него вообще нельзя было ни на что попадаться.

Бум! Бум!

Тяжелая груша сотрясалась от ударов.

Еще. Бум! Еще! Бах!

Устало отдуваясь, Дуб прислонился к груше.

–Дядь Гриш, подстрахуй, а? – Алешка коснулся могучей спины здоровяка.

–Давай, – кивнул тот. Подойдя к грифу, он посмотрел на парня: – на сколько?

–Восемь, – «лифтер» улегся на скамью, – А там… как пойдет. Только ты не помогай, я сам. Если что…

–Если что – придавит, – кивнул Григорий Алексеевич.

–Ага, – хмыкнул парень, несколько раз глубоко выдохнул и вдохнул, а потом крепко ухватился за ребристую поверхность штанги.

Страхуя парня, Григорий Алексеевич подумал, что зал одно из тех мест, где он чувствовал себя по-настоящему хорошо. Здесь, среди нагромождения железа и здоровенных фигур он чувствовал себя своим. Здесь нет должностей, профессий или социальных различий. Конечно, в скромном зале в подвале занимались в основном молодые парни, которые не могли себе позволить дорогой абонемент. Григорий Алексеевич чувствовал тут себя своим. Он был своим «дядей Гришей», которого можно попросить подстраховать или спросить совет по тайпированию рук перед тем как расколошматить старую грушу.

Здесь ему хорошо. Почти также хорошо, как на ринге.

–Сам! – зарычал Алешка и вытянул штангу и скрипя зубами.

–Хорош, – Григорий Алексеевич принял штангу и поставил ее, – Сам. Все.

–Спасибо, – выдохнул раскрасневшийся парень, устало отдуваясь.

–Ладно, давай, – Дубровин протянул ему руку, – пойду я.

–Рановато, – сказал Лешка, пожимая его ладонь.

–Нормально, у меня вчера хорошая тренировка была, – ответил мужчина и пошел на выход.

Лешке ни к чему знать, что на самом деле в кармане потертой болоневой куртки лежит билет на поезд до Казани. Времени было немного, нужно еще быстро собрать вещи дома и ехать на вокзал.

Григория Алексеевича ждала клетка, в которой против него выйдет новый противник. Он понятия не имел, с кем ему придется драться, впрочем, он никогда этим даже и не интересовался. Он просто приезжал, надевал перчатки и дрался. Все.

Единственное что он знал, это то, что вышедший против него парень будет весить более 91 килограмма, то есть входить в супертяжелую весовую категорию.

А еще, может быть, он его убьет.

***

Вокзалы он не любил. В них всегда он видел что-то отталкивающее. Странное место, вокзалы – людей много вокруг, а часто именно здесь чувствуешь себя одиноким. Полно полиции, а ощущения безопасности нет.

Вот и сейчас он стоял с сумкой наперевес и ждал поезд. Приехал он рано, еще 20 минут пришлось топтаться на платформе. Когда поезд подъехал и спустя минут пять двери вагонов открылись, стали выходить проводники. Тем временем возле его «счастливого» 13-го вагона уже собралась толпа с сумками и тележками, образовав некое подобие живой очереди.