Константин Харский - Воленс-неволенс

Стас вошел в лифт.

Натали, управляющая загородным «Домом в степи», сделала очередной перевод безналичных денег, и, пользуясь случаем, Стас решил сам отвезти деньги. Во-первых, Натали будет чувствовать себя немного обязанной за эту услугу. Ей бы пришлось самой ехать почти сто километров и забирать деньги в банковской ячейке. Большинство клиентов видит Стаса один-два раза в жизни, в каком-нибудь тёмном и шумном ресторане. Если стороны достигают договорённости, то больше они не встречаются. Как правило, не встречаются. Свои деньги и документы клиенты забирают в одной из банковских ячеек. Чем меньше личных контактов, тем безопаснее. Но есть и другие клиенты, с которыми приходится встречаться. Взять хотя бы генерала Фёдорова, чёрт бы его побрал.

Стас вышел из лифта, достал ключ от квартиры. Открыл дверь.

Генерал Фёдоров, чёрт бы его забрал. Потерял страх. Вот его и остановили. Да и пёс бы с ним, но на квартире, при обыске, был обнаружен самосвал денег. Теперь генерал в следственном изоляторе и отвечает на вопросы. На некоторые вопросы он отвечает охотно, на некоторые – крепко подумав. Взял и государственное финансирование новых видов вооружения перевёл себе в гостиную. Ну не идиот?! Впрочем, у Стаса не было возможности отказаться от контактов с генералом. Лично отвозить генералу наличные было частью сделки между Стасом и банкиром. Как теперь отвечает генерал на вопросы об источнике денег? Как они у него появились? Кто передал? Кто такой Стас? А как вы с ним познакомились? Наверняка генерал сам сейчас задаёт вопросы своим покровителям: мол, как же так? А те ему говорят: ты скрысятничал тонну денег, ты нам больше не друг.

Стас понимал, что со дня на день к нему позвонят в дверь и зададут свои вопросы следователи. Он удивлялся, что этого ещё не произошло. Генерала арестовали в среду. Сегодня суббота. Может быть, у следователей есть выходные дни, и они позвонят в понедельник. Стас готов к этому звонку. Сразу после ареста генерала, о котором Стас узнал от банкира, Стас остановил операции по счёту. Закрыл офис и распустил сотрудников в отпуск на несколько дней, до выяснения обстоятельств. Стасу было обидно и досадно, что из-за жадности и глупости генерала его бизнесу, вероятнее всего, пришёл конец. Впрочем, то, что бизнесу придёт конец, Стас тоже всегда знал. Отец, который приобщил его к этому делу, с самого начала сказал, что все «мутные схемы» конечны. Но в «мутных схемах» есть своя прелесть, говорил он: когда кончается одна, начинается другая. И главная задача – держать нос по ветру.

Стас вошел в квартиру. Ну, конечно, вот он, пакет для Натали, лежит себе в прихожей. Стас взял пакет с наличными и документами для Натали. Вышел из квартиры. Захлопнул дверь и проверил, хорошо ли она закрылась. Вызвал лифт.

Банкир говорит, что генерал не дурак, и чтобы выжить и выйти когда-нибудь на свободу, всё сделает правильно, как ему подсказывает генеральское чутьё и мобильный телефон в камере следственного изолятора.

Двери лифта открылись. Стас не понял, почему его качнуло. Он схватился за косяк шахты лифта. Его оглушил звук чудовищного взрыва. Стасу показалось, что на секунду у него потемнело в глазах. Посыпалась штукатурка. Зазвенели стёкла. Двери лифта начали закрываться и на середине заблокировались. Стас снова покачнулся. Что случилось? Землетрясение? Взрыв? Лиза?!

Он кинулся к квартире. Достал ключ и открыл дверь. На полу прихожей была цементная пыль. Акварель, которую Лиза привезла из Парижа, ещё до знакомства со Стасом, лежала на полу. Стекло раскололось и рассыпалось по полу. Стас аккуратно, чтобы не наследить, прошёл к окну гостиной и, не отодвигая занавески, посмотрел на улицу.

Отказываясь верить тому, что видит, Стас отвернулся, встряхнул головой. С волос посыпалась цементная пыль. Стас снова посмотрел в окно. На дороге, под окнами дома, в ста метрах левее, была воронка. Рядом на боку лежала и горела машина Стаса. Сомнений быть не могло: машина взорвана. Стас достал телефон. Начал вытаскивать батарейку, потом оставил ее на месте. Следствие быстро поймёт, что между взрывом и тем, как отключился телефон Стаса, прошло несколько секунд. Значит, в момент взрыва Стаса в машине не было. В голове гудело от взрыва. Уши заложило. Стас прикрыл рот ладонью. В глазах стояли слёзы. Лиза! Этого не должно было произойти!

Генерал? Банкир? Оба вместе? От генерала к банкиру тянулась только одна ниточка, и этой ниточкой был сам Стас. Нет Стаса – нет ниточки. Банкир от косвенных обвинений отобьётся. Банкиру даже лучше, если Стаса не будут допрашивать. Стас снова посмотрел в окно. У места взрыва начиналась суета. Кто-то с огнетушителем. Кто-то бегает и машет руками. В субботнее утро нет обычной пробки. В будни таким взрывом был бы поврежден десяток машин. Стас пытался разглядеть знакомую фигуру в толпе, окружающей машину. Может быть, Лиза не пошла на парковку, а ждала на Чернышевского, в том месте, где в машину должен был сесть Стас. Он выгнулся, чтобы увидеть это место. Нет. Там никого нет!