Марина Белова - Последняя любовь Синей Бороды

В том, что майор Воронков обязательно узнает, а то и сам приедет на место преступления и увидит нас над трупом, очередным трупом, можно было даже не сомневаться, поскольку не было случая, чтобы он не узнал о наших с Алиной «похождениях».

– Может, пойти на опережение? Самим позвонить Воронкову? – предложила я.

– Ага, – хмыкнула Алина. – Так и так, зашли к подруге, а ее жениха перед нашим приходом убили. Вот ведь незадача!

– И все-таки я позвоню, – решилась я. – Он-то уже привык, что мы три раза на год о трупы спотыкаемся, а если следователь, который нас не знает, приедет? Нас могут не понять.

– Ладно, звони, – разрешила мне Алина.

– Сергей Петрович, здравствуйте. Это вас Марина Клюквина беспокоит.

– Узнал. А голос почему такой? – весело спросил Воронков.

– Видите ли, тут такое дело… У нашей подруги жениха убили. Мы сейчас как раз в его квартире… И сам он тут…

Как того и следовало ожидать, первые пять минут Воронков орал как не в себе, обзывая нас «божьим наказанием», «некрофилками», «пинкертонками несчастными» и прочими обидными словами – нового ничего не добавил. Все это мы уже слышали и много раз. Я даже на время отвела руку с трубкой подальше от уха, чтобы не раздражать громкими звуками барабанную перепонку. Возражать не имело смысла. По опыту я знала, сейчас он покричит-покричит и успокоится. Надо только время выждать.

– Адрес диктуйте!

Я зажала рукой трубку.

– Катя, адрес скажи.

Вслед за Катей я повторила название улицы, номер дома и квартиры.

– А в другом районе вы труп не могли найти? В полицию сообщили? – спросил Воронков, записав наши координаты.

– Нет… – протянула я. – Только в «Скорую» позвонили и вот вам.

– Почему мне звонили, понятно. По-вашему, я без работы сижу и, чтоб со скуки не умер, вы мне работенку решили подкинуть. В «Скорую» зачем звонили? Трупу температуру померить? – съязвил майор.

– Да нет, а вдруг… Нужно же удостовериться, что он труп?

Я вновь взглянула на растянувшегося у балконной двери Говорова. Сомневаться в том, что он мертв, не приходилось: кожа уже приобрела желтоватый оттенок, а глаза почти остекленели. Надо было бы закрыть ему веки, но сделать это до приезда полиции мы не рискнули.

– Сергей Петрович, – спохватилась я, – вы так и не сказали, вызвать нам полицию или нет? Наша подруга в таком состоянии, что сама, того и гляди, трупом упадет, отворачиваясь от Кати, прошептала я.

– Что вы имеете в виду? – насторожился Воронков.

– Я в том смысле, что она вся на нервах, может и в обморок упасть.

– Вот как… Не надо никого вызывать. Я сам приеду, – буркнул майор в трубку и отключился.

– Ну вот, – вздохнула я. У меня словно камень с души свалился. – Мы вызвали специалиста, он во всем разберется. Не сыщик, а бультерьер. Вцепится – не отпустит.

– В кого вцепится? – испуганно спросила Катя.

– В преступника, разумеется.

– А… Преступника еще найти надо.

– Найдем, – сорвалось у меня с языка.

«Скорая помощь», которую Катя успела вызвать, приехала одновременно с бригадой Воронкова. Собственно, и полиция, и врачи появились в квартире Говорова довольно быстро. Времени Кате хватило только на то, чтобы сменить банный халат на джинсы и футболку и выпить успокоительные таблетки, дабы не разрыдаться в присутствии официальных лиц. Мы с Алиной даже не успели ее проинструктировать, что надо говорить полицейским, а что лучше утаить.

По большому счету мы толком так и не выслушали Катю. Она находилась в состоянии шока, а какой разговор может быть в таком состоянии? Одни лишь эмоции.

Молодой доктор, который приехал в карете «Скорой помощи», констатировал смерть, чуть коснувшись запястья покойника. И сделал он это только потому, что того требовала инструкция.

– Весьма сожалею, но медицина здесь бессильна, – сказал он, уступая дорогу Воронкову. – Ваш клиент.

– Наш, – кивнул майор.

Он прошел мимо меня и Алины, едва не наступив нам на ноги. При этом он даже не взглянул на нас, будто вообще не заметил. Меня его поведение ничуть не удивило. Есть у нашего приятеля такая особенность: если он злится, то в упор не замечает человека, будто того и нет вовсе.

Майор, присев перед Говоровым на корточки, стал разглядывать пистолет, который под ладонью покойного едва был заметен.

– Маленький какой! – воскликнула Алина. – Дамский, что ли? – ляпнула она и, спохватившись, прикрыла ладонью рот. Если пистолет дамский, то кому он мог принадлежать? Женщине! Мужчина не станет стреляться бабским пистолетом, тем более такой мужчина, как Говоров.