Марина Белова - Последняя гастроль «артисток»

Дверь тихо отворилась, и в кабинет с отрешенным лицом вплыла моя компаньонка Алина Блинова. Именно вплыла, и никак иначе: движения были плавные, неторопливые, а на лице печать то ли тихой грусти, то ли скорби.

Не поздоровалась, не кивнула. Молча прошла и села за свой стол. Потом тяжело вздохнула и уперлась в стену страдальческим взглядом.

Я посмотрела на часы – без четверти двенадцать. «Сейчас начнет врать», – высветилось в моей голове. Я уже привыкла к ее хроническим опозданиям, но всему есть предел. Опоздать на три часа и меня не предупредить – верх наглости. Мне следует ей напомнить, что дело у нас общее. Каждый имеет право на личную жизнь, но и о совместном бизнесе забывать не стоит.

«Вот где она была? В салоне красоты? У массажиста? По магазинам бегала? Мило. А я здесь за двоих должна отдуваться? Я, между прочим, директор туристического агентства «Пилигрим», а она всего лишь мой заместитель. Это я могла бы не приходить каждый день в офис, в лучшем случае появляясь перед сотрудниками раз в неделю, но она должна присутствовать на рабочем месте с понедельника по пятницу с девяти до восемнадцати часов. Должна, но, похоже, о своих обязанностях даже не догадывается», – мысленно разогревала я себя перед предстоящим разговором с Алиной.

Что ж, послушаем, что она скажет. Интересно, новенькое что-нибудь придумает или начнет повторяться? В прошлый раз она вспомнила, что не выключила духовку, и потому ей пришлось вернуться домой. В офисе появилась лишь в одиннадцать часов. Я тогда ее спросила: «Сколько времени нужно, чтобы повернуть рычажок на панели кухонной плиты? Два часа? Может быть, ты искала вентиль, чтобы перекрыть газ всему микрорайону?»

А до этого ей показалось, что кот Ромка хромает на все четыре лапы. И она возила его к ветеринару. Визит занял четыре часа. Оказалось, что с лапами у животного все в порядке. А вот клизмы бедный котик не избежал, потому что накануне он стрескал полпалки сырокопченой колбасы. Как-то он умудрился открыть лапами холодильник, и к утру ему поплохело настолько, что Алина перепутала неизбежный в этом случае запор с параличом всех лап.

«Что на этот раз с ней приключилось?» – начала я закипать, про себя проигрывая все варианты Алининых отговорок. Даже придумала несколько достойных ответов, чтобы осадить ее, если вконец заврется. И хотела уже с ехидцей спросить, не было ли цунами в ее отдельно взятой квартире и не трусило ли их подъезд, но она меня опередила:

– Меня обокрали.

Алина не говорила – она стонала. Я внимательно к ней пригляделась и ужаснулась. На нее страшно было смотреть. Лицо словно окаменело в посмертной маске. Синие губы терялись на бледном лице. Глаза безжизненно смотрели куда-то мимо меня.

– Ты шутишь? Обокрали? Когда?

– Три часа назад. Все вынесли: компьютер, шубу, сервиз из саксонского фарфора. И машину, – последнее слово она вывела протяжным воем, примерно так, как воет одинокая волчица на полную луну.

Серебристый «Опель» – любимая игрушка моей подруги. Для нее автомобиль – член семьи, и не просто член семьи, а любимое дитя. Сыну Саньке она уделяет куда меньше времени, чем проводит в своей любимой машине. О муже, Вадиме, вообще молчу. Он профессор, всего себя посвящает науке, сутками напролет торчит в своей лаборатории, дома бывает редко, а посему внимания требует минимального.

Так вот, без «Опеля» Алина никуда. На работу добирается на автомобиле, с работы домой тоже, даже в булочную за хлебом пешком не ходит. У меня Алина давно ассоциируется с четырьмя колесами. Как кентавр – получеловек-полулошадь, так и Алина – полуженщина-полуавтомобиль.

– Что-то не пойму, квартиру обворовали или машину угнали? – решила уточнить я, заподозрив Алину в преувеличении.

Каждый вор имеет свою специализацию: одни через форточку проникают в квартиры и выносят все, что можно вынести, другие срывают с голов шапки, третьи очищают карманы зазевавшихся пассажиров метро и так далее. Ни один умный вор не станет делать то, в чем не силен. То есть вор, грабивший квартиры, не пойдет взламывать сейфы, если, конечно, не хочет, чтобы его арестовали на месте преступления. Это все равно что, перед тем как идти на дело, прийти в полицию и попросить путевку на Колыму.

– Что тут непонятного? Из квартиры вынесли вещи, сложили их в багажник и уехали.

– Ты в полицию звонила?

– Звонила, но сначала я поехала на телевидение.