Марина Серова - Развлечения с риском для жизни

– Я сейчас позову Кристину, вы присаживайтесь, – Куликов кивнул на белый стул, а сам отправился за дочерью.

В кухне и в самом деле было жарко, я порадовалась, что на мне футболка, а не свитер, в котором я бы точно запарилась.

Я уселась на сиденье, думая про себя, что мне было бы некомфортно жить в такой чересчур идеальной квартире. Прямо не дом, а музей чистоты, разве можно в такой квартире расслабиться и нормально отдохнуть?

Создавалось впечатление, что обитающие здесь люди живут по установленному строгому порядку. Не смотрят фильмы во время еды, так как это неправильно, не оставляют посуду в раковине, а сразу тщательным образом моют за собой все тарелки и ложки, занимаются работой и учебой в строго определенном для этого месте, не приглашают гостей и даже не заводят домашних животных… Даже на стенах я не увидела ни фотографий, ни картин – ровным счетом ничего, что могло бы внести живой элемент в безупречную чистоту. Поверить в то, что в этой квартире живут отец с семнадцатилетней дочерью, казалось просто невозможным.

Похоже, Куликов прав, и Кристина на самом деле этакий робот, а не юная девушка, которая сейчас должна наслаждаться жизнью, влюбляться, мечтать, радоваться…

Наконец в кухню вошли Игорь Сергеевич и невысокая светловолосая девушка, одетая в черную водолазку с длинными рукавами и такие же черные штаны. Я сразу отметила, что отец с дочерью совершенно не похожи: он – высокого роста, плотного телосложения, она, напротив, казалась хрупкой и маленькой по сравнению с Куликовым.

Я всмотрелась в лицо Кристины, пытаясь отметить характерные особенности ее внешности. Красавицей назвать девушку было сложно, про таких обычно говорят – «серая мышка». Невыразительные серые глаза, неяркие губы, прямой нос, который придавал ее лицу строгое, даже суровое выражение, и невысокий лоб, который девушка не пыталась скрыть челкой. Вроде по отдельности эти черты казались красивыми, но в целом они не складывались в гармоничную внешность.

Сложно было сказать, почему лицо Кристины производило странное впечатление. Я не понимала, что не так во внешности девушки, почему она кажется мне какой-то безликой. Однако спустя некоторое время до меня дошло, в чем дело. Лицо девушки было лишено выражения. На нем полностью отсутствовали какие бы то ни было эмоции, и поэтому оно напоминало восковую маску. Трудно было поверить в то, что Кристина может смеяться или хотя бы улыбаться – она была похожа на механическую куклу, которая не имеет ни собственных мыслей, ни эмоций.

– Кристина, познакомься, это Женя, – представил меня Куликов своей дочери. – Моя давняя знакомая. Прости, не предупредил тебя, что у нас сегодня гости. Я случайно встретился с Женей, мы разговорились, и она сказала, что… что хочет с тобой поговорить.

– Ясно, – безо всякого выражения проговорила девушка.

Я отметила, что она не выразила ни удивления, ни недовольства – ровным счетом ничего, точно меня вовсе не существовало. Для Кристины, похоже, я была чем-то вроде мебели – нового стула или табуретки.

– Кристина, я очень рада нашему знакомству! – мне пришлось взять инициативу в свои руки. – Твой папа очень много мне о тебе рассказывал. Он говорил, что ты очень любишь читать книги, верно?

На этот раз Кристина не стала утруждать себя ответом – только сухо кивнула.

– Ты ведь скоро заканчиваешь школу? – продолжала я, на ходу сочиняя правдоподобную историю, чтобы хоть как-то заинтересовать девушку. – Ты ведь в одиннадцатом классе учишься, так?

Снова кивок. Ладно, по крайней мере, Кристина хотя бы меня слушает, а это радует.

– Ты уже думала, куда будешь поступать? В какой университет? – поинтересовалась я.

Кристина неопределенно пожала плечами.

– Скорее всего, на филологический факультет, – включился в наш «диалог» Куликов.

Я испытующе посмотрела на девушку.

– Ты хочешь быть филологом? – уточнила я.

Кристина неуверенно кивнула.

– Замечательно! – воскликнула я. – Знаешь, мне как раз нужен человек, который хорошо разбирается в книгах. Скажи, какую литературу ты предпочитаешь?

«По крайней мере, на этот вопрос невозможно ответить однозначно», – подумала я про себя.

Кристине все же придется разговаривать со мной, хочет она того или нет. В своей практике я сталкивалась с разными людьми, встречались мне и молчаливые субъекты вроде дочери Игоря Сергеевича, из которых каждое слово приходилось вытаскивать клещами. Пока я прощупывала почву, пытаясь найти подход к неразговорчивой девушке. Правда, мне несколько мешало присутствие ее отца, который стоял рядом с дочерью, точно истукан.