Марина Серова - Развлечения с риском для жизни

© Серова М.С., 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Она открывает глаза. Вокруг темно, ничего не видно – нет никаких очертаний и контуров предметов. Что произошло? Где она находится? Почему она ничего не помнит? И отчего так болит спина, руки и ноги?..

Она пытается пошевелиться, но не может этого сделать. Ее запястья крепко связаны за спиной чем-то тугим – может, веревкой, а может, проволокой. Малейшее движение причиняет ей боль. Она зовет на помощь, но ее крики тонут в глухой темноте.

Она вспоминает, что произошло до того, как она попала сюда, в эту комнату. Уже не кричит, не зовет на помощь, однако в наступившей тишине вдруг слышит странные звуки. Как будто что-то мерно капает – капли падают и разбиваются о пол с одинаковым промежутком времени. Она ничего не понимает – что это за вода, что за капли, где она, в конце концов, находится?

Ладно, к черту капли, надо вспомнить, как она сюда попала…

Видимо, она потеряла сознание, а может, ее ударили по голове, и поэтому она сейчас ничего не помнит? Но кто и зачем это сделал? Что от нее хотят? Выкуп? Деньги?

Если так, то почему в эту комнату никто не приходит? Она сидит здесь уже давно – кажется, проходит целая вечность, руки и ноги затекли в одном положении. Она пытается рассмотреть хоть что-то, найти источник странного звука, но не видит абсолютно ничего.

Вдруг она ослепла? Вдруг она никогда ничего больше не увидит?

От этой мысли становится жутко. Невыносимо страшно. Она боится стать увечной, она боится лишиться чего-то, что дано ей изначально, она не хочет ничего менять в этой жизни. Жутко болит голова, а эти проклятые капли словно пробивают в мозгу дырку.

Кап. Кап. Кап.

– Помогите! – кричит она изо всех сил.

Но в ответ – только мерное капанье воды.

Кап. Кап. Кап.

Эти звуки сначала вызывают беспокойство. Они раздражают, злят ее, она громко кричит, но уже не молит о помощи. Сейчас она выкрикивает угрозы.

– Выпустите меня! Или вы пожалеете! Немедленно выпустите меня!

Но снова – лишь равномерное капанье воды.

Ярость проходит так же резко, как и началась. Вместо агрессивной злобы она чувствует лишь ужас и отчаяние. Она бы отдала что угодно, только бы не слышать это капанье, только бы оно прекратилось! Она боится вглядываться в темноту – ей кажется, что она видит чьи-то лица, бледные, как черепа, в которых зияют черные дыры глазниц. Черепа смеются над ней, и она понимает: скоро она тоже станет такой же, как и они.

Она плачет. Громко всхлипывает, рыдает навзрыд, молит о пощаде… Но потом ее крики и рыдания становятся все тише, и снова слышны звуки капающей воды.

Кап. Кап. Кап.

От этих звуков она сходит с ума. Ей кажется, что вода капает ей прямо в мозг, разъедает кожу головы, точно кислота, прожигая кровоточащую дыру…

«Пожалуйста, уберите эту воду, – молит она про себя. – Что угодно, только не капающая вода, пусть этот звук прекратится!..»

Она смотрит в темноту широко раскрытыми глазами, пытается кричать, но не может издать ни звука.

Она плачет, вот только вместо рыданий вырывается другой звук, похожий на жуткий, сумасшедший хохот.

Она понимает, что попала прямиком в ад.

И этот ад никогда не закончится.

Под убаюкивающую, сонную музыку дождя не хотелось вылезать из постели. Утро было серым, туманным и безрадостным – самая подходящая погода для ноября. Зима в этом году наступать не спешила, и весь город погрузился в плаксивую осеннюю меланхолию. Накануне я до полуночи смотрела фильмы, но утром по привычке проснулась в шесть часов. Что поделаешь, даже в собственные выходные я не позволяю себе спать долго, к тому же из кухни доносились ароматные запахи жареной яичницы с ветчиной.

Как я и думала, тетя Мила суетилась около плиты. Работал телевизор – тетушка привыкла смотреть передачи и сериалы «по старинке», пользоваться компьютером или ноутбуком она не хотела. Говорила, что это неудобно, да и не привыкла она к новым технологиям. Я неоднократно пыталась приучить тетю Милу к просмотру фильмов на ноутбуке, однако сделать это оказалось невозможным. Тетушка упорно игнорировала компьютеры, поэтому дома у нас было целых два телевизора – один на кухне, другой в ее комнате.

– Доброе утро, Женечка, – сказала она. – Садись, завтрак уже готов!