Владимир Жуков - Зой рок

– Очень признателен за заботу,– Кручина поднялся и в знак благодарности подал руку, в которой минуту назад держал обработанные спецпорошком купюры.

– Желаю удачи с предстоящим новосельем,– произнес Пухкало и признался. – Приятно иметь дело с умными людьми.

Георгий вышел, а из приемной донесся звонкий голос Ирен:

– Куда вы граждане? Нельзя, Наум Яковлевич занят…

В следующее мгновение чиновник увидел, что дверь распахнулась и вошли двое мужчин, женщина и Кручина. Один из них высокий и статный представился, предъявив удостоверение:

– Я следователь службы безопасности капитан Родионов, а эти двое граждан,– он указал на одного из мужчин и женщину.– Понятые. Наум Яковлевич, вы подозреваетесь в получении взятки. Откройте, пожалуйста, верхний ящик стола.

– Это провокация! Я протестую, требую адвоката! – возмутился чиновник и все же вынужден был открыть ящик, где лежали доллары.– Эти деньги мне подкинули, на них нет отпечатков моих пальцев. Я к ним не прикасался… Меня жестоко и нагло подставили.

– Отпечатков может и нет, но у нас есть видеозапись сделки, – сообщил капитан.– К тому же на вашей правой ладони, наверняка, после рукопожатия Кручины остались следы краски. Чиновник невольно одернул руку, спрятал ее за спину.

– Вы арестованы за получение взятки в крупном размере,– сказал следователь и защелкнул на его запястьях стальные наручники.

4

Мэр города плотный среднего роста мужчина Борис Витальевич Овчар вздрогнул, когда дверь его просторного служебного кабинета с шумом распахнулась. На пороге появился Пухкало с решительным видом и лихорадочным блеском в глазах. А следом за ним растерянная и возмущенная секретарь.

– Борис Витальевич, я не виновата,– оправдывалась женщина.– Я сказала ему, что у вас не приемный день, но он по привычке ворвался. Бессовестный тип, чмо, никакого этикета…

– Иди прочь с моих глаз,– огрызнулся Пухкало и напомнил.– Когда шоколадом угощал и дарил презенты, значит, был этикет, а теперь испарился. Рано вы меня в расход списали, я еще постою за себя. Мне плевать на то, что все отвернулись.

– Ладно, охлади свой пыл, ты не на митинге,– встал из-за стола Овчар.– Никто тебя в расход не списывает. А ты, Эльвира Львовна иди, нам надо поговорить, коль уж он вошел, то видно приспичило.

Секретарь вышла, плотно прикрыв дверь. Возникла напряженная пауза. Овчар и Пухкало выжидающе глядели друг на друга.

– Вид у тебя, Наум Яковлевич, не респектабельный, смотришь затравленно, как Ленин на буржуазию,– снисходительно заметил мэр.

– Мне что же теперь прикажите плясать гопака и радоваться? – возразил Пухкало, присев на край стула.– От должности отстранен, возбуждено уголовное дело, “светит” длительный срок. Вся надежда, Борис Витальевич, на вас, ваш авторитет и влиятельные связи в верхах.

– Радуйся, что на свободе, под теплым боком у жены спишь, а не в вонючей камере со шпаной, баландой не давишься, – заметил Овчар. – Я сам похлопотал, чтобы тебе арест заменили на подписку о невыезде. Это стоило мне и нервов, и больших денег.

– Спасибо, не зря я тебе бабки отстегивал, – криво усмехнулся чиновник.

– Молчи, сам виноват, по глупости прокололся,– оборвал его мэр. – Надо было головой думать, а не пятой точкой. Ты до лысины дожил, а ни хрена в людях не разбираешься. Утратил бдительность, следовало в шею тебя с доходного места гнать. Надеялся, что наберешься ума и опыта, а ты по своей глупости и тупости спалил контору.

– Вам легко рассуждать, – вздохнул Пухкало.– Вы с клиентами не контактируете, а из моих рук деньги чистоганом получали. Я же вам все бабло отдавал, ни разу не кинул.

– Ничего ты мне не давал. Забудь, это бред сивой кобылы, иначе я тебя, если будешь клеветать, запрячу в психушку.

– Как же так!? – опешил Пухкало. – Я же с вами столько лет по-братски делился, от себя отрывал, отдавал большую часть. У меня все в блокноте записано, когда от кого и сколько!

– Молчать! – побагровев, вскипел Овчар.– Вместо благодарности за то, что я тебя посадил на должность, ты еще и тайную бухгалтерию вел. Посидишь теперь на параше. Язык – твой враг. По глупости себя и других топишь. Кто он твой злополучный клиент?

– Я за других париться, мотать срок не намерен. Всех за собой потяну, – опрометчиво заявил Наум Яковлевич. – Он бывший афганец. Ненормальный, контуженный попался. Наверное, с головой проблемы?

– Так и предполагал,– огорчился Борис Витальевич.– С этой публикой надо быть особенно осторожным. Среди них, действительно, немало контуженных, нервных, поэтому всякие неожиданности и неприятности могут возникнуть. Пораскинул бы мозгами, если они у тебя не куриные, откуда у него деньги, если он не предприниматель или коммерсант, которых полезно доить. Прежде, чем предлагать ему сделку, следовало бы навести справки о его характере и материальном положении, наличии или отсутствии состоятельной родни. Сколько я тебе об этом талдычил. Если и дальше будешь распускать слухи, то вырву твой язык.