Джеймс Чейз - Поверишь этому - поверишь всему. Запомни мои слова (рассказы)

Сев за стол, он начал просматривать почту, а потом протянул мне три конверта.

— Это для вас. Думаю, ничего трудного. А как ваша новая сотрудница?

— Отлично. Работает как машина. А что с миссис Видаль?

При этом я открывал конверт и не смотрел ему в лицо. Во рту у меня пересохло, сердце бешено стучало.

— Если машинистка хорошая, Бердн, — официально сказал Дайер, — то советую вам оформить ее постоянно. Миссис Видаль вряд ли скоро сможет приступить к работе.

Я с тревогой поднял голову.

— Неужели она так плохо себя чувствует?

— Между нами говоря… — Он понизил голос. — Это одно из тех состояний, в которых она долго пребывает после выхода из транса. Депрессия и все такое. — Он закурил сигарету и пододвинул портсигар ко мне. — Фонтен сильно встревожен. Естественно, я не говорил ему, что это последствия гипноза, да он бы и не поверил. Сегодня он должен привести какого-то специалиста для консультации.

— А вы ее видели? — спросил я хрипло.

— Нет. С ней только миссис Клеменс. Она говорила мне, что миссис Видаль находится в полубессознательном состоянии, не разговаривает, почти ничего не ест. Короче, потеряла всякий интерес к жизни.

«Он победил меня».

— А может, вы попросили бы вашего друга доктора Раппака осмотреть ее?

— Эту старую калошу? Да он уже никому не может помочь, кроме своих нищих наркоманов.

— Я думал, что вы друзья.

— Да нет, что вы. Просто встречались пару раз на благотворительных вечерах. Он вообще-то безобидный старик.

— А Видаль знает о состоянии жены?

— Пока нет. В случае необходимости этим займется Фонтен после консультации со своим светилой-психологом.

Я направился к двери.

— Пожалуйста, сообщите мне, если что-нибудь разузнаете. Я все-таки чувствую некоторую ответственность…

— Не стоит так переживать. Это могло случиться в присутствии кого угодно. В конце концов, люди часто щелкают пальцами.

Я направился к себе и застал Кони уже за работой. Мы поздоровались, и я занялся вскрытием конвертов.

Вскоре во мне созрело решение во что бы то ни стало навестить Вал.

Дав Кони задание и сообщив, что я отлучусь минут на пятнадцать, я вышел из кабинета. Длинный коридор, по которому можно было дойти до комнаты Вал, был пустынен. Быстро пробежав его, я остановился у двери, прислушался, а затем тихонько постучал.

Ответа не последовало. С бьющимся сердцем я открыл дверь и заглянул в спальню. Вал лежала на широкой кровати.

— Вал!

Оставив дверь полуоткрытой, я быстро пересек комнату и остановился возле кровати. Меня передернуло при виде Вал: она страшно осунулась, черты лица заострились; пустой взгляд безжизненных глаз поверг меня в шок.

— Вал!

Она не пошевелилась, глаза все так же смотрели в одну точку. Каждая лишняя секунда, проведенная мною в этой комнате, была чревата опасными последствиями. В любой момент кто-то мог войти, а мне было нечем оправдать мой приход сюда.

Интересно, если я ввел ее в это состояние, щелкнув пальцами, то, может, удастся вернуть ее к жизни таким же способом? Вот ведь и Дайер говорил…

Но имею ли я право делать такие опыты?

— Вал!

Никакого ответа. Я коснулся ее руки. Реакция — ноль. Надо было решаться.

Подняв руку, я два раза щелкнул пальцами. Она отреагировала мгновенным конвульсивным движением. Глаза стали оживать, и женщина посмотрела на меня.

— Все хорошо, дорогая. Это я, Клэй.

Вжавшись в подушки, она вдруг затряслась, закрыв лицо руками.

— Вал! Очнись! Это я, Клэй.

Она отняла руки от лица. В ее глазах был ужас.

— Ты не Клэй! Я знаю, кто ты. Убирайся, дьявол!

Я отскочил к двери.

— Убирайся!

Ее голос сорвался на визг.

Подавленный и разбитый, я вышел в коридор и закрыл дверь. Прислонился к стене, чтобы подавить приступ тошноты. И вдруг понял, что потерял ее. Она стала путать меня с Видалем!

Как во сне, я спустился по лестнице и прошел к моей машине. Лишь посидев немного в ней и кое-как успокоившись, я немного пришел в себя. И тут в моем мозгу сформировалось твердое решение: надо убить Видаля! Другого пути нет.

Но вначале нужно раздобыть орудие.

Я остановился на углу Тэрипайк и Ист-стрит и, припарковав машину, двинулся пешком на север, направляясь в квартал Гарлем.

На протяжении всего пути меня сопровождали любопытные, настороженные или попросту враждебные взгляды. Не обращая на них внимания, я шел вперед, разыскивая какую-нибудь мелочную лавку.

Наконец на углу Сатерн-Бич я заметил то, что мне было нужно. Толкнув дверь, я вошел внутрь.