Джеймс Чейз - Поверишь этому - поверишь всему. Запомни мои слова (рассказы)

Я колебался, но ее доводы были убедительны.

— А как насчет Дайера? Он-то может догадаться. К тому же ты предлагаешь мне работу, которую сейчас выполняет он.

— Дайеру есть чем заниматься и кроме того. Он будет только рад, если кто-то возьмет на себя часть его забот. О нем можешь не беспокоиться.

Меня начал захватывать ее смелый план.

— Звучит слишком хорошо, чтобы он удался.

— У нас тебе будет лучше. Сколько ты зарабатываешь сейчас?

Я назвал сумму.

— Видаль будет платить тебе вдвое больше, и при этом все равно останется в выигрыше. Ты будешь работать по тому же графику, что и в своем офисе. Домой тоже будешь возвращаться как обычно. — Она потерлась щекой о мою щеку. — Правда, милый, ни Видаль, ни Рода ни о чем не догадаются.

Убежденный ее вескими словами, одурманенный запахом ее горячего тела, я дал себя уговорить…

Следующие четыре дня ничем не отличались от предыдущих. Каждое утро мы — в сопровождении Роберто — отправлялись на экскурсии. Мы были очень осторожны, чтобы не вызвать его подозрений. Возвращались всегда пораньше, и Вал приходила ко мне.

Иногда я мельком видел Видаля. Он производил впечатление человека, готового работать сутки напролет.

Вечера я проводил в одиночестве, так как Вал и ее муж в это время всегда были или в гостях, или в клубе. После ужина я в одиночестве совершал долгие пешие прогулки по городу. У меня было достаточно времени, чтобы обдумать план Вал. Что ж, если Видаль согласится взять меня на работу, это решит проблему, хотя и временно. Раз Вал уверяет, что никакого риска нет, значит, так оно и есть. Она бы не стала лезть на рожон, поскольку страшно боится мужа.

Временами я задумывался над тем, что скажет Лэсингем, когда узнает, что я собираюсь перейти к Видалю. А как отнесется к этому Рода? По-видимому, как и ко всему прочему, связанному со мной, — безразлично.

Вал попросила меня набраться терпения.

— Я поговорю с ним, когда он будет в подходящем настроении, — пообещала она однажды, когда мы лежали в постели.

Хотя я часто раздумывал о гипнотических способностях Видаля, но старался не затрагивать этот вопрос в беседах с Вал. Но затем произошел один случай, утвердивший меня во мнении, что она не преувеличивает.

Накануне нашего отъезда из Сан-Сальвадора мы, как обычно, днем предавались любви в моем номере. Рука Валерии покоилась на моей груди. Мы отдыхали, погруженные в легкую сладостную дрему.

При мысли о том, что завтра придется покидать этот город, у меня начинало противно сосать под ложечкой. Конечно, тут грязно и жарко, но именно здесь мы с Вал провели шесть божественных дней, и воспоминания о них — я знал — никогда не изгладятся в моей памяти.

Вдруг пальцы Вал неожиданно больно сжали мое плечо, а ногти с такой силой вонзились в тело, что я даже вскрикнул.

— Вал! Что с тобой?

Рывком приподнявшись на постели, я взглянул на нее. В глазах женщины застыл ужас, щеки побледнели, губы тряслись, и все тело дрожало.

Быстро вскочив с постели, она стала судорожно одеваться.

— Он здесь, — задыхаясь, произнесла она. — Он вернулся. Я всегда ощущаю его присутствие.

Она подбежала к зеркалу и схватила расческу.

— Да не может быть, — пытался я успокоить ее. — Я же узнавал, мне сказали, что его не следует ждать раньше восьми.

Но паника Вал передалась и мне; я тоже схватился за одежду.

— Он здесь, — с отчаянием повторяла она, дергая гребнем свои спутанные волосы.

Я уже был одет.

— Прекрати истерику. Сядь и успокойся. Я уверен, что он еще не вернулся.

— А я тебе говорю, что он здесь! Спускайся вниз и задержи его, пока я не проскользну в свой номер. Быстро!

Я, не зная уже, что и думать, выбежал из комнаты, бросился к лифту и нажал кнопку. Ожидая, пока подойдет кабина, я постепенно успокаивался. Да, конечно, Вал просто перенервничала. Ведь Ривера сказал мне, что Видаль поехал на отдаленную сахарную плантацию и вернуться оттуда раньше восьми просто невозможно. Он очень переживал, что сеньор вынужден будет пропустить столь милую сердцу Роберто сиесту.

Но когда я спустился вниз и выходил из лифта, то вдруг увидел Видаля, который разговаривал с портье, забирая, видимо, свою почту. Как бы почувствовав мое присутствие, он резко повернулся и упругим шагом подошел ко мне.

— Как там ваши экскурсии? — спросил он, сверля меня своими глазками. — Думаю, особой радости они не доставили. Я предупреждал Валерию, но женщины так упрямы. К тому же она плохо переносит жару… А мне вот все равно. Сейчас она, наверное, в своем номере? — спросил он, как мне показалось, каким-то особым тоном. — Ну да, конечно, где же ей еще быть?