Дэй Кин - Моя плоть сладка (сборник)

Улыбаясь, к ней склонился официант. Он знал ее.

— Коньяк,— попросила девушка и снова закрыла глаза Она зажала чемоданчик между колен и в сотый раз со вчерашнего дня подумала, что же это может быть спрятано в красном несессерчике? «Вероятно, там есть фальшивое дно,— подумала она.— Вероятно, так. Если сейчас полиция схватит меня, они посадят меня в тюрьму. Надо отделаться от этой коробочки, что бы в ней ни было. В любой момент, пока она у меня, может произойти неприятность, беда».

Звук поставленного на столик блюдца заставил ее открыть глаза. Она уплатила официанту последними оставшимися у нее от займа у иностранца деньгами. От коньяка потекли слезы, но все же это было хоть дешевое, но спиртное. Она с благодарностью проглотила его, ожидая некоторого подъема настроения. Ей необходим был подъем. «Мне еще очень много нужно сделать. И в первую очередь — найти Чака». Она внимательно разглядывала прохожих. «Никогда его нет под рукой, когда он нужен»,— думала она.

Прогуливаясь вдоль Эль Борн менее чем в ста ярдах от места, где сидела Изабель, Грегори Фолл упорно вел героическую внутреннюю борьбу с самим собой. Он ходил до тех пор, пока от трех стаканчиков шотландского осталось только воспоминание. Сейчас он томился. Его охватило настроение, хорошо знакомое любому иностранному корреспонденту, находящемуся в чужом городе: он был один в новом городе, у него нет сопровождающего, и ему предстоит долгий вечер, который нужно как-то убить. И трудно придумать какой-нибудь способ убить время без участия коньяка. Поэтому он все еще шел и шел. Шел до тех пор, пока не устал.

Проходя мимо длинной вереницы столиков, заполненных выпивающими, он бросил взгляд на другую сторону улицы. Еще больше столиков, еще больше людей за ними, еще больше официантов, наливающих напитки. Фолл решил, что в Европе прямо-таки невозможно избежать спиртного. Здесь целый день вино льется рекой.

Вдруг он остановился, забыв о вине. Он прищурил глаза, чтобы убедиться. «Да, это она. Совершенно верно. И она одна за столиком, а около нее пустая рюмка из-под коньяка». На его лице мгновенно вспыхнула улыбка. «Вот второй шанс. Или она не жена фрилансера — и тогда есть надежда на приятный вечер, или она жена фрилансера — и тогда она отведет меня к мужу». Он пересек улицу, лавируя между машинами. Он заметил удивление на ее лице, когда она увидела его.

— Хэлло! Не возражаете, если я присоединюсь к вам?

На сей раз никакой попытки убежать. Она даже, кажется, обрадовалась, увидев его. Придвинула стул и улыбнулась ему.

— Садитесь,— пригласила она.— Знаете, только после того как мы расстались, я узнала, что у нас с вами есть нечто общее.

— А именно? — спросил Фолл, вытягивая под столом свои длинные ноги.

— Вы Грегори Фолл, фотограф?

— Да,— кивнул он.

Он чувствует, что его улыбка исчезает. Так, значит, она все-таки жена фрилансера. Жаль. Это исключает возможность приятно провести вечер: музыка, мягкий свет, хороший ужин и вино. Но все равно! «Пожалуй, хорошенькая жена сделает компанию фрилансера более приятной».

—Оказывается, мой муж должен написать для вас статью? — поинтересовалась Изабель.— Только я никак не могу его найти.

— Я тоже.

Оба засмеялись.

— Значит, сегодня днем мы с вами ожидали одного и того же парня? — спросил Фолл.— Интересно, что с ним случилось?

Подошел официант и взглянул на них с немым вопросом. Фолл повернулся к Изабель.

— Коньяк,— сказала она.

Фолл бросил официанту:

— Два коньяка.

Повернувшись снова к девушке, он обнаружил, что она куда-то исчезла. Потом он увидел, что она стояла на краю тротуара и энергично махала кому-то рукой. Разбитый мопед с трудом пробирался между автомобилями. Его водитель, блондин, повернулся и тоже махал рукой. Затем, нарушая все правила уличного движения, въехал на тротуар, и мотор, беспомощно кашлянув в последний раз, затих.

— Эй, Изабель! — крикнул он.

— Эй, Чак!

Блондин хлопнул себя по бедру кожаными перчатками. Потом обратился к Фоллу:

— Кто вы?

— Мое имя Фолл. Грегори Фолл. А вы Чак Кеннер?

На лице Кеннера расплылась широкая приветливая

улыбка.

— Фолл? Я вас искал повсюду. Какое счастье, что я вас все-таки нашел!

— Чак,— перебила его Изабель.— Мне нужно поговорить с тобой.

Но Чак Кеннер не слушал ее.

— Потом, Изабель, потом.

Он сел между ними и бросил на стол перчатки. Потом наклонился вперед, положив руки на колени и слегка растопырив при этом локти.