Мира не стала возмущаться. Она спокойно проговорила:
– Прошу вас немедленно отвести меня к генералу Фуэнтесу. Уверена, ему будет интересно узнать, что вы мне только что сказали.
На этот раз лейтенант побледнел.
– Но, сеньорита… вы должны понять… – пробормотал он, заикаясь.
Мира гордо прошествовала мимо него и стала подниматься по лестнице. Ее лицо превратилось в бесстрастную маску. Лейтенант побежал за ней и поймал ее за руку:
– Сеньорита, я должен перед вами извиниться… Это действительно были неуместные замечания… Я беру свои слова обратно… – Он тщетно пытался улыбнуться – получались только уродливые гримасы; по лицу градом катился пот.
Мира решительно шла вперед, не обращая на него внимания, и остановилась у двери, возле которой вытянулся во фрунт часовой с винтовкой. Когда он увидел девушку, его жирные, мокрые губы расплылись в масленой улыбочке. Он постучал в дверь, широко открыл ее и доложил:
– Сеньорита!
Генерал, стоявший возле открытого французского окна [1] Французское окно – застекленная дверь, ведущая на веранду.
, с удовлетворением смотрел, как Мира входит в комнату.
– Думаю, нас ждет чудесный вечер! – сказал он, устремляясь к ней навстречу с распростертыми руками. Но на лице его не было улыбки. Глаза – два ледяных блестящих камушка – жадно вбирали в себя ее красоту.
Мира увернулась от его объятий и холодно произнесла:
– Это правда, генерал, что вы призываете на помощь солдат, чтобы справиться с очередной жертвой вашей любви?
Фуэнтес застыл на месте. Кровь бросилась ему в лицо, и он даже поднял руку, словно хотел ударить девушку. Она выдержала его взбешенный взгляд, ничуть не испугавшись. Несколько секунд генерал стоял в замешательстве, издавая какие-то невнятные звуки, потом наконец выдохнул:
– Как вы смеете говорить мне такие вещи?
– Видимо, вышло недоразумение. Ваш лейтенант популярно объяснил, что мне не следует ждать от вас пощады и что, если я не сдамся вам добровольно, меня будут удерживать в постели ваши солдаты.
Презрение и насмешка в ее голосе разозлили генерала еще больше, чем сами слова. Мира стояла, высоко подняв голову, глаза у нее горели гневом, руки сжимались в кулаки. Она знала, что все зависит от того, удастся ли ей сыграть на мужской гордости генерала.
– Я рада видеть, что мои слова вызвали у вас возмущение, – продолжала она. – Разумеется, я ни на минуту не могла поверить, что человек, достигший столь высокого положения, способен нанести женщине такое оскорбление. Может быть, вы разубедите своего лейтенанта и измените его мнение. Оно для вас не очень лестно.
Фуэнтес шагнул вперед и схватил ее за запястье. Он весь побелел от злости.
– Он что, действительно так сказал?
Мира, которую начинало тошнить от всего этого, пожала плечами:
– Знаете, на сегодня с меня уже хватит кубинского гостеприимства. Прошу вас, проводите меня обратно в мою комнату. – Она повернулась к двери и открыла ее.
Часовой уставился на американку, открыв рот, и сделал несмелую попытку задержать ее, но она протиснулась мимо него и быстро пошла по коридору. Когда позади раздались легкие шаги генерала, ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не сорваться на бег.
Фуэнтес нагнал ее около лестницы.
– Мне искренне жаль, сеньорита, что с вами обошлись столь недостойно. Прошу вас переменить решение и все же согласиться на ужин со мной. Могу вас заверить, что вы находитесь под моей защитой. Что же касается лейтенанта Кортеса, к нему будут применены самые суровые дисциплинарные меры.
Стараясь говорить спокойно, Мира ответила:
– Прошу простить меня, генерал, но я глубоко шокирована происшедшим. Ваша щедрость, ваше гостеприимство, особенно учитывая мое весьма уязвимое положение, делают вам честь, вам и вашему народу. Пожалуйста, не сочтите мое желание удалиться за неблагодарность. – Она с трудом изобразила на лице испуганную улыбочку и побежала вниз по лестнице.
Генерал молча, не двигаясь, смотрел, как женщина уходит. Он был похож на разъяренного быка на арене, замершего на мгновение оттого, что матадор яростно хватил его плетью. Когда Мира исчезла из вида, его лицо исказила злобная ярость, он резко повернулся и гаркнул часовому:
– Немедленно прислать ко мне лейтенанта Кортеса!
Часовой, выкатив от ужаса глаза, торопливо кинулся выполнять указание.
Фуэнтес остановил его взмахом руки:
– Подожди! Через час чтобы мне в номер привели женщину – любую, ясно? В отеле есть служанка, она подойдет. Немедленно разыщите ее и через час пришлите ко мне.
Читать дальше