Джоди Здрок - Спектакль

Мало кто был настолько очарователен, как Дамиен. Последив за людьми на значительном расстоянии день-другой, он мог стать каким угодно, чтобы завоевать их доверие – чтобы заставить кого-то войти в дверь или зайти в комнату, или принять его помощь, садясь в экипаж. А так он уже делал то, что нужно для обмана, иногда с моей помощью, иногда – без. Спрашивал, как куда-то пройти. Имитировал недуг. Просил о помощи. Показывал свою мастерскую любопытной девушке. Ночь и туман были нашими самыми ценными союзниками.

Мне стоило бы ненавидеть Дамиена за принадлежность к Озаренным, но это было не так. Я его любила. Глубокий и замкнутый, злой и страстный, он был очаровательно не в себе. Его надломило еще сильнее то, что его магия стала ускользать. Ужасный звон в ушах, который он описывал как грозу внутри головы, был оборотной стороной его дара. По прошествии времени он появлялся все чаще, полнее, явственнее.

Он становился более резким. Его магия угасала и оставляла за собой пустоту, которую нечем было заполнить. Еда, напитки, я, опиум, работа по дереву, – ничто не помогало.

Я не присутствовала при убийстве первой. Мы поссорились, и я не заходила к нему почти неделю. А когда наконец зашла, он рассказал мне, что сделал с той девушкой за день до нашей встречи. «У меня было просветление в опиумном притоне, – сказал он. – И я нашел то, что дает мне почувствовать себя сверхчеловеком еще сильнее, чем слух».

Я не догадывалась, что он говорит об убийстве. «Кто хоть с каплей здравого смысла, даже в парах опиума, обратил бы внимание?» (Проницательные следователи могут узнать эти слова: я говорила их репортеру на условиях анонимности после смерти Дамиена.)

Его глаза были полны чего-то: озорства, удовлетворения, ненасытности. Он был вне себя от восторга, гордый тем, что видел ее в витрине морга.

Я разозлилась на него. Не за убийство девчонки – в Париже полно бессмысленных жизней, – а за то, что не взял ее кровь. Он лишил меня образца, избавившись так скоро от тела.

Я изучала работу отца годами и теперь обитаю в тщательно спрятанной лаборатории, которую он основал много лет назад [адрес вырезан]. Я стремлюсь усовершенствовать магию таким образом, чтобы никто не страдал так, как страдал Дамиен. Регулярные инъекции, думаю, лучше разового переливания.

Мне необходимы образцы для исследований. Дамиен предоставлял девушек, а я совершала опыты над собой с применением крови жертв. Мы сочетали его тягу к убийствам с моим желанием обрести магию. Мы выбирали тех, кого выбирали, потому, что они обладали каким-нибудь качеством, которым я хотела обладать.

В один день я становилась сильнее, в другой – умнее, красивее, ловчее. Тонкости уже не было, но я получала что-то от каждой из этих девушек, пусть даже на день-другой. Я продолжала делать открытия и усовершенствования; достигнув уверенности, я попробовала кровь Дамиена. Она была такой мощной, что звон в ушах приковал меня к постели на несколько дней. Впрочем, эта неудача усилила мое стремление, и я наконец разобралась, как улучшить это для себя. Довела практически до совершенства.

Та девчонка, странная, которую Дамиен назвал «природной», была бы жемчужиной коллекции. Вместо этого Дамиен убил ее подругу, поддавшись порыву, от разочарования, что не смог поймать ту, природную. Хотя она подарила мне чудесный голос на пару дней.

Наши интересы стали расходиться. Он хотел выбирать красивых девушек, а я – Озаренных; он хотел выбирать их по привлекательности, а я дошла до того, что мне было все равно, молодая девушка ли это или старик, – я хотела только Озаренных.

Мы не могли договориться. Так что я взяла все в свои руки.

Это я отправила анонимную информацию о том, что якобы видела драку двух мужчин.

Это я прислала цитату из Овидия, потому что жить у всех на виду щекотало нервы. Я присылала фрагменты шейного платка Дамиена, чтобы мне поверили.

Я не закончила экспериментировать; с толикой удачи список на другой странице будет достаточно длинным к моменту, как вы его прочтете.

Я записала все это потому, что тщеславна. И хочу, чтобы все знали, кто я такая и чего достигла.

Натали проснулась в темноте на полу. Что-то зашевелилось около нее.

Тело.

Она вскочила, ступни ее запутались в простынях, и она закричала.

Тело ожило.

Натали узнала знакомые очертания и стала успокаиваться.

– Что такое? – спросила Симона. Она встала, прислонилась к чему-то и подкрутила керосиновую лампу.