Росс Макдональд - Тайны бронзовой статуи [сборник]

Даму и ее служанок хозяйка отвела в приготовленные комнаты. Монах проводил их до дверей, потом, остановившись на пороге, прошептал несколько слов старшей прислужнице, почтительно поклонился даме и ушел.

Дама упала на стул от усталости, а, возможно, также и – как подумала хозяйка – от сильного уныния, ибо из груди ее вырвался глубокий вздох.

Монах отправился в залу, где уже накрыли стол для него и вооруженных воинов. Для остальных была приготовлена особая комната.

Воины подняли забрала, один оказался маркизом Шомбергом, а другой – бароном Альтендорфом. Читатели, без сомнения, угадали, что монах был не кем иным, как Киприаном.

– Ее высочество в своей комнате? – спросил барон Альтендорф, когда вошел монах.

– Я проводил ее до порога, – ответил Киприан, отбрасывая капюшон назад, – и велел старшей служанке е допускать сношений ни с кем, пока мы не приедем в замок Альтендорф.

– И тогда мы поднимем богемское королевское знамя. – прибавил барон, – и объявим смертельную войну Жижке и таборитам.

– Да, и все крепости подхватят наш военный клич, – дополнил монах. – Если потребуется, я возьму крест и провозглашу крестовый поход против орды Жижки.

– Граф Роземберг будет сегодня вечером в Альтендорфе. Он успеет предупредить Родольфа о приезде принцессы и собрать всех моих вассалов, – добавил барон. – Хорошо, что граф вызвался отправиться вперед.

– Не надо забывать, что он спешил воротиться в свой собственный замок, чтобы привести его в оборонительное положение, – заметил Киприан. – Граф отлично знал, что Жижка взбесится, услышав о его побеге.

– Да, сегодня граф уже переночует у меня в Альтен-дорфе, – сказал барон. – Он опередил нас на два дня.

– Хорошо, что мы устроили погребальное шествие, иначе мы бы не сумели перевезти наши сокровища, – прошептал Киприан.

– Отъезд графа Роземберга избавил нас от его подозрений относительно того, что происходило в Белом Доме, – сказал барон.

– О! Для его безопасности будет лучше, если он не станет ничего выяснять, – заметил Киприан.

– А вы все еще не знаете, куда девался Эрмах? – спросил барон. – Я боюсь, не открыл ли он тайны Белого Дома рыцарю Кольмару, ведь тот наверняка все сообщит Жижке.

– Такое невозможно, – возразил монах. – Эрмах мог от нас убежать, но только не разболтать тайну своего посвящения. Она слишком ужасна, он не осмелится преступить се. Притом, если б Жижка знал наши секреты, Белый Дом и замок Гамелей давно бы перешли в его руки и превратились в пепел.

– Я полагаю, что рыцарь Кольмар просто отыскивает своих пажей и потому едет в замок Альтендорф, – продолжал барон.

– Пусть так, – сказал Киприан, – но если река не выкинет раздробленные тела этих молодых людей, он их не отыщет. А Эрмаха я найду, и Бронзовая Статуя накажет его за измену.

– Но он должен был останавливаться в этой гостинице с рыцарем и его свитой, – заметил маркиз Шомберг.

– Вы правы, – кивнул Киприан. – Надо узнать у трактирщика, что с ним случилось.

Тут вошел хозяин гостиницы в сопровождении слуг, несших блюда. Пока их ставили на стол, вельможи старались не показывать свои лида, скрываясь от лазутчиков Жижки. Трактирщик получил приказание удалиться со своими людьми, и три члена страшного трибунала сели за стол.

Пообедав, Киприан пошел к трактирщику и жене его, щедро расплатился и скоро выяснил все подробности происшествий, случившихся в гостинице два дня назад: смерти Эрмаха, ареста и побега Этны и непонятного появления Сатанаисы.

Монах заставил несколько раз повторить все детали, особенно касающиеся сестер, покровительствуемых Жижкой. Наконец лицо его приняло выражение свирепой радости.

– Я понимаю все! – вскричал он, словно отвечая на мучившую его мысль. – Да, я разгадал эту загадку. Дрожи теперь, Марьета! Несмотря на твои проделки, несмотря на покровительство Жижки, я отомщу страшным образом!

Потом он велел трактирщику передать свите, что шествие отправляется в путь, а через несколько минут вышел на двор сам, чтобы посмотреть, исполняются ли его приказания. Там он с удивлением увидел и постояльцев, и пажей, и слуг, собравшихся около путешественника, остановившегося у ворот гостиницы. Его слушали с любопытством и испугом.

– Какие новости? – спросил Киприан.

– Преподобный отец, – ответил трактирщик, – похоже, Жижка объявил войну богемским вельможам.

– Вот и начинается междоусобица, – заметил Киприан и, поспешив к вельможам, ожидавшим его, – вкратце рассказал о смерти Эрмаха и об известиях, привезенных из Праги.