Эд Макбейн - Пропала невеста. Вкус крови

- Ну а ключ ты подберешь сам, - презрительно сказал он. - Это занятие для сосунков.

- Спасибо, друг, - сказал я, доставая связку отмычек. Первые четыре не подошли, и лишь пятой я сумел открыть дверцу. За ней был спрятан всего один предмет - маленькая красная книжечка. На её кожаном переплете были вытеснены золотые буквы: «Адреса».

- За ней ты и охотишься, Рок?

- Точно, - коротко ответил я, устраиваясь возле торшера и открывая первую страницу. Джимми тем временем закрывал сейф, тщательно стирая следы, оставленные его пальцами.

Вы верите в привидения? Или, может быть, встречались с ними? Сидя в кресле и перелистывая книжку, я услышал голос Салтини, который не мог быть ничем иным, кроме как голосом привидения, потому что этого итальянского гангстера я уничтожил собственноручно. Голос раздался с порога:

- Брось книжку к моим ногам, легавый!

Круто обернувшись, я попытался достать свою Бетси, но, увидев направленную на меня пушку, замер.

- Салтини! - не веря своим глазам, выдохнул я.

- Он самый! - Его злобный взгляд словно приклеился к моему лицу. В следующее мгновение послышался негромкий свист, и я быстро повернул голову в направлении непонятного звука. Джимми - граф фон Лутц - метнулся в сторону от сейфа и, падая на пол, как-то странно взмахнул рукой. В ту же секунду Салтини выстрелил из револьвера, и я услышал отчаянный крик боли. Когда я снова перевел взгляд на Салтини, оружия у него уже не было. Револьвер лежал на полу, и из дула струился легкий дымок. Вместо пушки в руке Салтини был шестидюймовый нож. Его конец торчал из ладони, и с него капала кровь. Нагнувшись, бандит схватил револьвер левой рукой, отпрянул в сторону, пытаясь выдернуть нож из руки и, прежде чем я пришел в себя, выскочил из спальни. Я услышал, как за ним громко захлопнулась наружная дверь.

Джимми медленно поднялся с пола.

- Теперь с тебя приходится вдвойне, - сказал он. Я был готов расцеловать этого крошечного человечка. - Подонок удрал с моим любимым пером, - пожаловался он.

Он казался расстроенным не на шутку, но в гостиной издал вздох облегчения - Салтини сумел выдернуть нож из ладони и бросил его на ковер. Любовно подняв нож, Джимми носовым платком обтер с него кровь и спрятал в потайные ножны за воротником сорочки.

Я глянул на спавшую куколку - она была по-прежнему одурманена наркотой.

- Джимми, - сказал я, пытаясь разобраться в произошедшем, - Салтини я прикончил сам, своими руками. Я видел его труп. Какого дьявола…

Граф фон Лутц от души рассмеялся:

- Я лично знаком с ним, Рок. С ним и его братом-близнецом. Они практически неразличимы. Когда-то я вместе с ними тянул срок. - Он снова рассмеялся. - На свободе они занимались трюкачеством, как в цирке. Один шел на дело, другой в это время крутился в каком-нибудь многолюдном обществе за сотни миль от брата. Значит, Генри сыграл в ящик?

- Он называл себя Энрико. - На душе у меня полегчало. Выходит, я всё-таки не спятил. Такое вот простое объяснение.

Вытащив пачку, я вытряхнул пару «Лаки» и одну сигарету протянул Джимми. Отказавшись, он достал из кармана серебряный портсигар и вынул из него самокрутку. Марихуана. Он баловался травкой в течение многих лет и не признавал ничего иного. Через минуту помещение наполнилось характерным запахом. Я пару раз кашлянул.

- Может, и ты уже дорос до нее, Рок? - спросил он.

- Избави Боже! С меня достаточно той вони, которая исходит от твоей отравы, - ответил я. - А теперь, Джимми, исчезни. Увидимся позже…

Кивнув, он повернулся на каблуках и удалился, не произнеся ни слова. Я стер с пола несколько капель крови, привел комнату в порядок, так, что она приобрела прежний вид, и принялся за поиски пули, выпущенной из револьвера Салтини. Я обнаружил её в стене. Пуля прошла сквозь спинку одного из стульев и застряла в штукатурке. Я без труда извлек её кончиком ножа и опустил в карман. Потом, вернувшись в гостиную, устроился в мягком кресле и стал ждать пробуждения хозяйки дома. Чтобы не терять понапрасну времени, продолжил знакомство с записной книжечкой.

Это был динамит! В ней были сведения, способные взорвать городскую администрацию. Партийные боссы Нью-Йорка - закоренелые наркоманы. Отцы города, за немалую мзду оставлявшие безнаказанными торговцев белой смертью.

Высшие полицейские чины, тоже не брезговавшие урвать от пирога. В книжке было столько чернухи, что умелый шантажист мог бы прожить в невиданной роскоши все оставшиеся ему годы. Я листал страницу за страницей, пока не услышал, что Марта зашевелилась. Спустя минуту красотка заморгала ресницами и посмотрела на меня.