Эд Макбейн - Пропала невеста. Вкус крови

- Один раз, сволочь, тебе удалось провести меня, - я плюнул ему в лицо, - когда ты подмешал мне наркоту. Второй раз, когда разбил мне голову моей неразлучной Бетси. Ну а три раза издеваться надо мной не удавалось никому.

Я выплюнул окурок, посмотрел на ублюдка долгим суровым взглядом и, размахнувшись, ударил его по зубам ребром ладони. Удар был настолько сильным и неожиданным, что парень едва не вылетел из кресла. На секунду мне показалось, что он предпримет новую попытку броситься на меня, но я помог ему выкинуть подобные мысли из головы, в очередной раз щелкнув предохранителем.

- Кончай цирк, ищейка проклятая! - злобно пробормотал он.

Бандит нисколько не был испуган.

- Не думай, что подохнешь быстро и безболезненно, - заверил его я. - Этого не случится.

- Ты прав, падла, этого не случится, - прошепелявил он.

Я не сразу понял, что он имел в виду. Смысл его слов дошел до меня лишь через пару секунд, когда на меня, едва не проломив мне голову, рухнул один из небоскребов Манхэттена. Я услышал громкий хлопок и начал проваливаться всё ниже и ниже, но на этот раз не в глубокий снег, а туда, где маячили гигантские глыбы льда. Я продолжал свой стремительный полет, пока мой живот не соприкоснулся с ледяной глыбой и я не согнулся пополам от нестерпимой боли. Вскоре льдина растаяла, и я полетел дальше, всё время натыкаясь на что-то твердое и каждый раз мучительно корчась от боли.

Наконец мне удалось зацепиться за край льдины, и я поплыл в нестерпимо холодной темно-синей воде.

Когда я очнулся, какой-то сукин сын лил воду мне на лицо, отчего я едва не захлебнулся. На щеку мне упал обжигающий холодом белый кубик. Мерзавец выгреб из холодильника весь мой запас льда, чтобы скорее привести меня в чувство. Я начал фыркать, выкрикивая проклятья, и в результате заработал сильнейшую зуботычину. Я уже почти принял сидячее положение, но удар этого ублюдка заставил меня снова растянуться на спине. Боже, какую боль я испытывал! Болело всё - каждая косточка моего тела. До живота невозможно было дотронуться. Казалось, в него, как в барабан, всю ночь бил копытом мул. Во рту стоял солоноватый вкус крови, её тонкие струйки стекали по уголкам рта. Я прикоснулся к месту на голове, где боль была нестерпимой, и рука сразу стала липкой.

- Очнулся, падла? - пролаял худосочный подонок. - Где она?

- Что? - спросил я. В голове у меня стоял туман, и я начисто забыл, что предположительно должен знать, о чём идет речь.

- Книжка, будь ты проклят, ищейка! - прошипел он и вновь с размаху двинул мне ладонью по зубам. Лишь закалка, полученная на ринге, позволила мне сохранить самообладание.

Вряд ли им известно, что я быстро восстанавливаю силы и что скоро им придется дорого заплатить за издевательства. Я глянул на второго бандита. Это был невысокий, тщедушный гаденыш с прыщавым лицом. Гангстер из кошмарного сна сидел в кресле, поглядывая на меня с гнусной ухмылкой. Причина для хорошего настроения у него имелась - в кулаке он сжимал мою верную Бетси.

- Тебя спрашивают, падла, где она? - повторил он вопрос.

- Капитан Ричардс уговорил меня отдать книжку ему, - соврал я, и низкорослый острым носком ботинка с силой пнул меня в бок. Я с громким стоном откатился в сторону и застыл на полу.

- Хватит! - Я посмотрел на него с мольбой в глазах. - Ради Бога, перестань! - Прижав руку к животу, я сделал попытку подняться, но тут же бессильно опустился на пол. - Я покажу, где книжка, только помогите мне встать.

- Спайк, помоги джентльмену, - иронически произнес худосочный, направляя дуло Бетси в центр моего живота.

Встав между мной и своим напарником, Спайк подхватил меня под руки. Я уже говорил, что не жалуюсь на свои габариты. Недаром Джонни частенько называет меня гориллой, да и силой я вряд ли очень ей уступаю. Пока слабосильный Спайк ставил меня на ноги, мои сто девяносто фунтов висели на нем неимоверно тяжелым грузом. Только этого я и ждал. Выпрямившись, словно во мне сработала стальная пружина, я отшвырнул недомерка прямо в объятия худосочного, сбив ему прицел. Порция горячего свинца просвистела в полудюйме от моей щеки. Потом Спайк скатился на пол, и его напарник уже был готов покончить со мной. Но не успел. Выхватив люгер из кармана пальто, я выстрелил первым. Вопрос жизни и смерти часто решается в долю секунды. На его лице появилось неподдельное изумление, а глаза начали быстро стекленеть.

- Ты, сука… - задыхаясь, произнес он, глядя на два небольших темно-синих пулевых отверстия с красными ободочками: одно - в животе, другое - на левой стороне груди. Это были последние слова, произнесенные гангстером Энрико Салтини, потому что минуту спустя с кресла сполз уже стопроцентный покойник.