Эд Макбейн - Пропала невеста. Вкус крови

- Прав, кроме одной мелочи. Пока я не собираюсь вышибать из него душу, Джонни. Даже за то, что он испортил мой коньяк. Но наступит день окончательного расчета, и тогда родная мать не отличит его изуродованное мурло от недожаренного гамбургера.

- Не забывай, что ты говоришь по полицейскому телефону, Рок, - сказал Джонни. - Я разделяю твои чувства, но можешь спать спокойно - полиция отыщет убийцу, даже если это не её муженек. Мы найдем его быстро и без твоей помощи.

- Хорошо, Джонни, но я тоже включусь в поиски. Мне важно выяснить, есть ли связь между наркотиком в моем коньяке и смертью миссис Хэннинг, и если есть, тогда…

- Что тогда?

- Тогда полиции не потребуется разыскивать убийцу. Ты меня понял?

Некоторое время он молчал, потом сказал более спокойным тоном:

- Рок, ты мог бы заехать ко мне в управление?

- С целью?

- Мы задержали семь человек, подозреваемых в убийстве миссис Хэннинг. На всякий случай. Минут через двадцать мы их построим в полицейскую шеренгу. Успеешь подъехать?

- Лечу.

Он положил трубку, я поступил так же и заторопился в ванную - принять душ. После мытья я быстро оделся, сунув неразлучную Бетси в потайную кобуру под мышкой. Выйдя из дома, я добежал до гаража, где стояли мои триста лошадей под одним капотом. Это был серый «кадиллак», салон которого сверкает белоснежной обивкой. Каждый раз, заводя машину, я раздувался от гордости. Я пулей вылетел из ворот гаража и погнал машину к полицейскому управлению. Из-за непрекращающегося снегопада я добрался до него чуть позднее, чем обещал Джонни. Он ждал меня:

- Ты где застрял?

- Ты что и впрямь думаешь, будто я способен летать?

Не ответив, Джонни коротко бросил:

- Идем.

Вместе с ним я прошел в просторное помещение, где полиция проводила опознание преступников, и мы с комфортом устроились в мягких креслах. Сидя за перегородкой из тонированного стекла, мы ясно видели каждого стоящего в шеренге прохвоста, оставаясь невидимыми для них. Моррис, которому было известно, что на этом шоу я буду играть первую скрипку, был зол, как черт. Да, инспектор Моррис, фараон с куриными мозгами и политическими связями. На редкость тупой коп, но пару раз он спас мне жизнь, хотя и ненавидел меня лютой ненавистью. Вот так. Он построил в шеренгу семерых потенциальных преступников.

- Эй, вы, дерьмо вонючее, стройтесь! - промычал он.

Построение задержанных для опознания единственное, что удается Моррису. У него противный гнусавый голос, как у сифилитика, и манера говорить, не расчленяя предложение на отдельные слова. Но у него также феноменальная память, хотя он и не способен хоть сколько-нибудь соображать. Он вытащил из шеренги одного из подозреваемых:

- Энрико Салтини по кличке Громила. Другие клички Пакостник и Паскуда. Пять футов одиннадцать дюймов. Вес сто десять фунтов. Сорок один год. Шесть задержаний. Мелкое воровство, вооруженный грабеж, торговля наркотиками.

Он замолчал, и его лицо перекосила гримаса отвращения. В руке у Морриса не было бумажки. Информацию об Энрико Салтини он выдавал по памяти. По моим подсчетам, он держал в голове криминальное прошлое не менее половины отбывших свой срок бандитов Нью-Йорка.

Джонни негромко сказал:

- Года три назад мы прихватили эту птичку на наркоте и собирались выдать ему на всю катушку. Но адвокат начал истошно вопить, что обвинение сфабриковано полицией. На нас нажали, и пришлось посадить его на короткий срок по другой статье.

Я понимающе кивнул, а Моррис тем временем продолжал гнусавить:

- …хулиганство в общественном месте. Трижды отбывал наказание в виде лишения свободы: вооруженное ограбление - пять лет, сороковой год; торговля наркотиками - два года, пятидесятый; нарушение общественного порядка - один год, пятьдесят пятый. Возвращайся в строй! - Последние слова он произнес особенно омерзительным гнусавым тоном.

Моррис поочередно вытащил из шеренги и шестерых остальных проходимцев, повествуя об их преступных деяниях голосом сифилитика. По-моему, этот тупица с памятью компьютера наслаждался своей ролью. Когда последний головорез встал в строй, я ещё раз внимательно вгляделся в их лица. От Джонни не ускользнуло неуверенное выражение моего взгляда.

- Ну, Роки? - сказал он с требовательно-вопросительной интонацией.

- Пока ничего определенного, Джонни. Не торопи, дай немного поразмыслить. - Несколько минут я сосредоточенно смотрел на тонированное стекло, попыхивая сигаретой, а Джонни терпеливо ждал, когда я выдам свой вердикт.