Эд Макбейн - Пропала невеста. Вкус крови

Я постучал:

- Бартер!

Ответа не последовало. Я как безумный забарабанил в дверь. В моем мозгу будто случилось короткое замыкание, я не сразу сообразил, что, быть может, следует просто взяться за дверную ручку и повернуть её. Дверь отворилась. Я шагнул в темную гостиную. Нашарил выключатель. Первое, что при свете бросилось в глаза, - грудастая календарная красотка.

- Бартер! - крикнул я.

Эхо моего голоса отозвалось в ночном лесу за окном. Я надавил на ручку двери, ведущей в следующую комнату, и замер, пораженный.

Нет, конечно, я понимал, что владелец мотеля должен иметь собственное жилище, но такой изысканной и дорогостоящей обстановки никак не ожидал увидеть. Почему-то мне представлялось нечто вроде чуланчика с неприбранной постелью среди раскиданного холостяцкого хлама.

Пол был устлан роскошным ковром, вдоль стены тянулась новенькая стойка бара. На полках поблескивали бутылки с такими названиями, которые я при своей скромной зарплате детектива третьей категории не осмеливался даже произносить.

В этой комнате я обнаружил ещё несколько дверей, отворил наугад одну из них и очутился в спальне. Боже, какая это была спальня! Безбрежная кровать, застланная простынями из синего шелка. Ковер, густой, как саванна. Полированные платяные шкафы - два, огромное трюмо, туалет из черного дерева, журнальный столик, шезлонг. На простынях я заметил белую монограмму «СБР». Эти простыни здесь, в мотеле посреди глухого леса, были, конечно, столь же уместны, как присутствие сатаны на Тайной вечере. Одеяло было откинуто - кто-то собирался лечь спать. Что же ему помешало? Вообще в спальне царил крайний беспорядок: ящики туалета выдвинуты, дверца одного из шкафов открыта настежь, на полу валялось с полдюжины плечиков и платье, брошенное явно впопыхах.

Я оставил свет включенным и вернулся в гостиную. Не стал осматривать остальные помещения. Мне были нужны ключи. Ключи от комнаты номер одиннадцать.

Я подошел к письменному столу, выдвинул верхний ящик. Бартер, оказывается, являлся обладателем револьвера сорок восьмого калибра. Револьвер был недавно и со знанием дела смазан. Также я нашел кипу счетов от молочной компании, тетрадь, ту самую, в которой расписывался, и два карандаша со сломанными грифелями. Ключей не было. Я извлек из кармана носовой платок, обхватил им рукоять бартеровского револьвера и поднес дуло к носу.

Принюхался. Нет, чем бы ни занимался Бартер в течение последних нескольких часов, из револьвера он во всяком случае не стрелял. Я положил револьвер на место, задвинул верхний ящик, выдвинул нижний. В этот момент в гостиную вошла Бланш.

- Не знаешь, где Бартер держит ключи? - спросил я через плечо.

- Нет. Послушай…

- Только не надо снова про краску.

Ее глаза сверкнули, и в этот момент она показалась мне гораздо старше, чем была на самом деле, в её глазах мне почудилось нечто ведьмовское, тайны вселенной в них мерцали, в этих глазах.

- Послушай, - сказала она, и голос её задрожал от искреннего, я мог бы поручиться, волнения, - уезжай от сюда. Уезжай скорее! Забудь про Бартера и про эту кровь и уезжай!

- Сначала я хочу попасть в одиннадцатую комнату.

- Ну и дурак! - выкрикнула она явно в сердцах.

Я продолжал рыться в нижнем ящике. Скрепки, кнопки и прочие канцелярские принадлежности, пачка почтовой бумаги, карандаши. Ключей нет, как нет. Раздосадованный, я со стуком задвинул ящик. Бланш опасливо покосилась на дверь в спальню.

- Фил, - тихо сказала она, - послушай моего совета. Не ввязывайся в это дело. Пожалуйста, уезжай.

- Пока я не выясню, что здесь произошло, мы никуда не уедем…

И вдруг всё у меня внутри похолодело. Анна! Долю секунды я пребывал в остолбенении, потом сорвался с места и опрометью кинулся вон из домика Бартера. В три или четыре прыжка оказался перед дверью с табличкой «13». Взлетел по ступенькам. Стучать не стал, просто распахнул дверь и включил свет.

Комната была пуста.

VI

Да, вот такое потрясение случилось мне пережить в три часа утра в мотеле Майка Бартера на Салливанской косе, в чужом для меня и незнакомом штате.

Комната была пуста.

На кровати только матрас - ни простыней, ни одеял.

И в распахнутом стенном шкафу - ни чемодана, ни баулов.

И белое платье испарилось с плечиков.

И несессер с тумбочки, и туфли, которые я предусмотрительно поставил возле кровати, чтобы моя невеста, проснувшись, не дай Бог не коснулась босыми ногами холодного пола, - всё, всё исчезло!