Джадсон Филипс - Шантаж

Сид чуть не вытряс из меня душу, и только тогда я с усилием разлепил глаза. В окна вливался серый утренний свет. Сид, похоже, поднялся уже давно, принял душ, побрился и оделся.

Пара часов отдыха вернула его жилистое тело в идеальную форму. Ну а я — я бы запросто проспал еще часов десять, причем без всякого напряга.

— Кофе готов, — объявил он.

Аромат горячего кофе распространился по всему дому. Я дотащился до ванной, принял душ, и это наконец разбудило меня. Я уставился в окно, желая понаблюдать за рождением дня, который, похоже, я буду помнить всю оставшуюся жизнь. Конечно, если к вечеру останусь в живых. Газон побелел от инея, первые солнечные лучи сверкнули из-за горных вершин.

Возвращаясь в гостиную, я заглянул в спальню и застал своего друга сидящим на краешке постели, в которой спала Фэй. Он уже разбудил ее, и женщина смотрела на него широко раскрытыми, ничего не понимающими глазами. Потом она заметила меня.

— Я в вашем доме? — удивленно спросила она Сида.

— Да.

— Я сама вернулась?

— Да. И встретили здесь моего друга Леона Дарта.

— Ради Бога, простите меня. Так стыдно…

— Фэй, на извинения и угрызения совести времени у нас нет. Я должен задать вам несколько вопросов и получить на них исчерпывающие ответы. Ваш муж и все прочие могут вернуться сюда за вами с минуты на минуту.

— Вернуться?…

— Они уже были здесь вчера вечером, но мы успели спрятать вас.

— Вы были здесь, со мной, в одной кровати? Мне кажется, я припоминаю ваш голос.

— Да, я был здесь, с вами. — Сид поднялся. — Вставайте, Фэй, пора завтракать. Мы не имеем права терять время.

Губы ее дрогнули:

— Послушайте, нет ли у вас…

— Нет! — крикнул Сид грубо. — Ни капли!

Он вышел. Я отправился на кухню и принялся готовить единственное блюдо, которое мне удавалось. Да и с провиантом у Сида было небогато. Яйца и бекон. Краешком глаза я следил за передвижениями Сида. Он нашел бутылку с остатками «бурбона» и отнес ее в машину. Только он вернулся в дом, как на кухне появилась Фэй.

И тут я понял, чем она взяла Сида. В ее огромных глазах плескался коктейль из безграничного ужаса и отчаянного стыда. Она была настолько беспомощна, что сердце начинало щемить при одном только взгляде на нее.

— Мистер Дарт, Сид, вероятно, рассказал вам обо мне, — пролепетала она. — Я хочу извиниться перед вами за то, что, возможно, вчера вечером наболтала здесь. Простите меня, прошу вас.

— Вы не сказали ничего такого, что могло бы вогнать меня в краску, — постарался я сострить. — Друзья зовут меня просто Леон.

Сид разлил кофе по чашкам и разложил по тарелкам яичницу. Я смотрел, как он ставит завтрак перед молодой женщиной.

— Вам надо поесть, Фэй, — настойчиво требовал он. — А пока я расскажу вам, что произошло за это время. И прошу вас, прекратите ломать голову над тем, где раздобыть бутылку. Вам нельзя теперь пить, мне нужен ваш трезвый, здравомыслящий мозг.

— Хорошо, Сид.

— Теперь слушайте, — сказал он, и в голосе его все набирала силу нотка нежности. — На некоторое время, повторяю, вы просто обязаны забыть про выпивку. Я помогу вам, непременно, но сейчас дорога каждая минута. Если Хью Нельсон найдет вас здесь и упрячет в тюрьму, мне останется только одно: нанять вам хорошего адвоката, чтобы хоть немного уменьшить срок, который грозит вам. Чтобы уберечь вас от этого, я должен знать некоторые вещи, понравится вам это или нет. Кроме вас, о них просто некому рассказать. Вы помните, на чем мы вчера остановились? Что у вас осталось в памяти от вчерашнего вечера?

— Питер, — прошептала женщина. — Питер Лоу. Вы сказали, что он мертв.

— Мертв, как же! Его убили.

— Убили? Но кто мог это сделать?

— Говорят, вы.

— Нет, это ложь!

— Я вам верю, — произнес Сид. — Верю, потому что совершенно случайно знаю, что вы были трезвы как раз в то время, когда произошло преступление. Но, кроме меня, этого не знает никто, и никто не поверит вам. Мои слова тоже ничего не стоят в этом городишке, так как все знают, что я ваш друг. Но давайте отложим ваши проблемы и ваши заботы. Есть дела поважнее.

Его ледяной тон просто потряс Фэй. Она посмотрела на меня, ища подмоги. Я быстренько закурил и глубокомысленно уставился в кофейную чашку. Я всегда плохо переносил грубость, особенно по отношению к женщинам. Сид удивил меня, тем более я не предполагал, что у него есть причины так переменить свое отношение к даме.

— Прежде всего поговорим о вашем муже, — продолжил он. — Я хочу знать, как он держал себя после исчезновения Робина.