Микки Спиллейн: «…И аз воздам»

В одиннадцать десять я остановил машину у небольшого особнячка из красного кирпича и выключил мотор. Впереди стоял шикарный новый «кадиллак»; на его боковой дверце сияли золотым готическим шрифтом инициалы «Э. П.».

На медном дверном молотке виднелись те же инициалы, но я им не воспользовался. Взявшись за него, я случайно бросил взгляд в сторону окна. Я увидел здорового толстяка, в галстуке и на пальцах которого сверкали бриллианты, стоившие целое состояние. Он разговаривал с кем-то невидимым, постоянно облизывая губы.

Надо было видеть его лицо — у него был жалкий, испуганный вид.

Я осторожно опустил дверной молоток и отступил в тень. Из кустов я мог видеть окно и макушку толстяка. Он по-прежнему не двигался. Я подождал еще немного; через несколько минут дверь отворилась ровно настолько, чтобы мог пройти человек. Когда он поравнялся со мной, я увидел его лицо и мысленно заржал Пэту в глаза.

Это был Рейни, бандит с большим хвостом преступлений; он не гнушался никакой работой, требовавшей безжалостной руки.

Я смотрел, как Рейни перешел улицу и сел в машину. Когда машина, приглушенно урча, отъехала, я забрался в свою старушку и включил мотор.

Собственно, мне и не обязательно встречаться с мистером Перри. В конце улицы я развернулся и выбрался на главную дорогу, ведущую в Манхэттен. Когда я уже за полночь добрался до «Гринвуда», ночной портье пододвинул мне регистрационную книгу, взял деньги вперед и протянул ключ от номера.

Судьба с каким-то извращенным юмором опять наступила мне на хвост — это был номер четыреста два.

Если завтра утром там будет труп, то он будет мой.

Мне снилось, что я в окопе, под дождем. Парень из соседнего окопа окликал меня, пока мои глаза не открылись и руки не стали автоматически искать оружие. Оружия не было, а голос был — он раздавался из холла. Я откинул одеяло, выпрыгнул из постели и потрусил к двери.

Джо проскользнул в дверь и захлопнул ее за собой.

— Вот те на! — выпалил он. — Я думал, ты умер.

— Не произноси этого слова. Сегодня я один. Сообразил?

Он швырнул шляпу на стул и уселся на нее.

— Ага, понял. По крайней мере, большую часть. В этой гостинице не очень любезны после визита полицейских. Что ты с ними сделал?

— Накидал клопов на спину. И теперь уважаемый капитан отдела по расследованию убийств, мой приятель, который должен был лучше меня все знать, считает, что я его обманываю. Он подозревает меня в подделке улик.

— А ты, их подделал?

— Может быть. Как я могу знать, что является уликой, а что нет. Да и какое это имеет значение, если произошло самоубийство?

Джо вежливо рыгнул:

— Ну да.

Я наблюдал, как он достает из кармана какие-то бумажки. Он постучал по ним указательным пальцем:

— Если бы я нанял тебя ради этого, на этом материале наверняка можно было бы построить парочку судебных дел. Шестеро мужчин не сомкнули глаз, трое из них не смогли отправиться на свидание, и один получил нагоняй от жены. Она требует, чтобы он ушел от меня. Ради чего?

— И ради чего? — встрял я.

— Этот Уилер, оказывается, уважаемый бизнесмен. Мы выяснили его примерный маршрут. У нас было очень мало времени, поэтому я не могу дать тебе поминутный отчет. Он зарегистрировался в гостинице сразу по приезде в город, восемь дней назад. По утрам посещал торговые дома, где разместил заказы на товары для своего магазина. Ни один из визитов не имеет особого значения. Но кое-что может представить интерес. Он телеграфировал в Колумбус некоему Теду Ли с просьбой переслать телеграфом пять тысяч долларов. Через час он их получил. Я думаю, деньги требовались для какой-то особой покупки. Несколько раз он возвращался в гостиницу под газом, однажды посетил демонстрацию моделей одежды будущего сезона. После показа подавали коктейли, и он, кажется, проводил одну вылившую манекенщицу до такси.

Я не смог сдержать улыбки:

— Манекенщицу?

Он покачал головой:

— Брось, это был не заплеванный стриптиз-бар.

— Ладно, давай дальше.

— С этого времени он появлялся в гостинице с каждым разом все более набравшимся. Он переночевал в одном номере с тобой и к утру был мертв. Администрация гостиницы страшно огорчена случившимся. Это все, что мы узнали. — Он секунду помолчал и повторил: — Это все, я сказал.

— Я слышал.

— И что?

— Джо, ты паршивый детектив.

Он бросил на меня изумленный взгляд:

— Я? Ты не имеешь лицензии, а паршивый детектив я? Такова твоя благодарность! Я нашел больше пропавших людей, чем у тебя волос на низком лбу…