Не могу сказать, что портье за стойкой обрадовался моему появлению.
Его рука потянулась к телефону, замерла, потом трижды нажала на сигнальную кнопку. На звонок в вестибюле появился крепко сбитый тип, ограждающий гостиницу от праздношатающейся публики; портье почувствовал себя лучше. По крайней мере, он перестал трястись.
Не было необходимости представляться.
— Вчера вечером я потерял здесь механизм от часов и хочу получить его обратно.
— Но комната еще не убиралась, — выпалил он.
Я протянул вперед свое волосатое запястье и постучал по пустому корпусу часов. Вышибала заинтересованно пялился через мое плечо.
— Но… — испуганно суетился портье.
Охранник сказал:
— Я поднимусь вместе с ним, Джордж.
Портье явно обрадовался, что кто-то взял это на себя, он передал охраннику ключ от номера и, кажется, успокоился.
— Сюда. — Охранник слегка подтолкнул меня локтем, и я последовал за ним.
В лифте он стоял, заложив руки за спину и разглядывая потолок. На четвертом этаже мы вышли из лифта, он проводил меня через холл и вставил ключ в замок четыреста второго номера.
В комнате ничего не изменилось. На полу по-прежнему была кровь, по полу рассыпан белый порошок. Охранник стоял у двери, скрестив руки на груди, и наблюдал, как я лазаю под мебелью.
Я прошелся по всем закоулкам, стараясь тянуть время. Охраннику надоело ждать, он принялся постукивать пальцами по стене. Когда я все обыскал, он сказал:
— Его здесь нет.
— А кто здесь был после того, как ушли полицейские?
— Никто. Не было даже горничных. Пойдем, пойдем. Часы ты, наверное, потерял в другом месте.
Я не ответил. Я отвернул покрывало кровати, на которой спал, и увидел дырку в матрасе. Пуля вошла в набивку в верхней части матраса — несколько сантиметров выше, и я бы запел тенором и прекратил бриться.
Матрас мог остановить пулю, подобно стальной плите, пуля не могла уйти далеко, но, запустив в дырку палец, я нащупал только конский волос и пружины.
Пуля исчезла. Кто-то меня опередил. Пустая гильза тоже исчезла.
Я мастерски изобразил, будто нашел механизм от часов под покрывалом; я показал его охраннику и вставил в корпус. Он пробормотал:
— Хорошо, хорошо. Теперь пойдем.
Я одарил его улыбкой благодарности и вышел. Он все время плотно держался рядом со мной, даже проследил, стоя в дверях, как я сажусь в машину.
Скоро у него будут неприятности.
И у портье тоже — когда до полицейских дойдет, что Честер Уилер такой же самоубийца, как я. Мой сосед по номеру был очень аккуратно убит.
И у меня тоже будут неприятности.
Я нашел забегаловку со свободной стоянкой и бросил доллар на стойку бара. Получив свое пиво и сдачу, я прошел в телефонную кабину в дальнем углу зала. Было поздно, но Пэт не из тех, кто оставит контору, не прояснив важных деталей; мне и на этот раз повезло.
Я сказал:
— Говорит гражданин Майк Хаммер.
Он рассмеялся в трубку:
— Как идет бакалейный бизнес?
— Процветает, Пэт, просто процветает. У меня большой заказ на свежатину.
— Это еще что такое?
— Просто фигура речи.
— А…
— Между прочим, насколько я чист в связи со смертью Уилера? — Я отчетливо представлял себе озадаченное выражение его лица.
— Насколько я понимаю, тебя не за что задерживать. Почему тебя это интересует?
— Просто любопытно. Слушай, ребята в синем долго шуровали в комнатах до того, как я вернулся с небес на землю?
— Не думаю, ведь было совершенно очевидно, что произошло.
— Они что-нибудь оттуда забрали?
— Труп, твой пистолет, гильзу и личные вещи Уилера.
— И все?
— Вроде.
Помолчав, я спросил:
— Пэт, ведь самоубийцы обычно оставляют записку?
— Как правило, да. Обычно тогда, когда у них тяжелое настроение и нет свидетелей. Если они обдумали это заранее, то стараются объяснить свой поступок, в порыве чувств не тратят время на пустяки.
— Не думаю, что Уилер был страстным человеком, — сказал я. — Он был настоящим бизнесменом.
— Я думал об этом. Необычное дело, тебе не кажется! Как на твой взгляд — он похож на самоубийцу?
— Нет.
— И не говорил ничего такого накануне… Ясно.
После небольшой паузы я сказал:
— Пэт, сколько патронов осталось в магазине моего пистолета?
— Четыре.
— Правильно. И я из него не стрелял после нашей тренировки на прошлой неделе.
— Ну и?… — Голос его изменился.
Очень мягко я сказал:
— В магазине никогда не бывало меньше шести патронов.
Он заорал в трубку; я молчал, слушая, как он ревет:
Читать дальше