Елена Федорова: Королева воинов

Лиза оставила деньги на столе и вышла на свежий воздух. Вот тут-то она и поняла, что пожадничала конкретно! Голова закружилась, к горлу подступил ком. Ноги неожиданно задрожали.

«Фу! Какой – то вегетативный криз!», – отстраненно констатировала она, вспомнив у себя подобный диагноз. «Переела? Или месячные начинаются? Так рано? Нет, не может быть!». Она присела на лавочку в нескольких метрах от кафе. Молодежь все время вертелась в дверях. На мгновение у Лизы потемнело в глазах.

– Вам плохо?

Николаева с трудом подняла голову. Перед ней стояла та серьезная черноглазая девчонка.

– Сейчас пройдет.

– Помочь? Принести воды? – девушка метнулась в кафе и уже через мгновение поднесла к губам Лизы стакан воды.

Холодная влага во рту помогла Лизе прийти в себя.

– Спасибо, – разлепила она губы.

«Хорошая девочка. Сейчас это редко бывает», – подумала Лиза, потихоньку встала, благодарственно кивнула черноглазой и медленно пошла в гостинницу.

На широкой гостинничной лестнице ей опять стало совсем муторно и она изо

всех сил ухватилась за широкие перила. Хорошенький вид она собой, наверное, сейчас представляет! Стыд какой! Подумают еще, что она пьяная. А она-то всего выпила 0,3 слабоалкогольного пива. Видимо, пора завязывать с алкоголем вообще!

Лиза с облегчением опустилась на кровать. Головокружение продолжалось, появилась тошнота. Но это была не тошнота от передания, ее так тошнило, когда резко понижалось давление. Что ж такое?

Лиза глянула в зеркало, висящее напротив. Вот ужас. Бледно-серое осунувшееся лицо… Может вырвать и станет легче? Но она каким-то образом ощутила, что тошнит не от еды.

К ужину у нее еще появилась и тяжесть в желудке, но она решила, что поспит, и станет легче. Миша даже хотел вызвать скорую, но Лиза отговорила его. На следующее утро они должны были уезжать. Дома у них есть хорошие врачи. А здесь разве есть нормальные специалисты? У Гольдманов уже давно был свой семейный врач, «перешедший» к ним по наследству от родителей Лизы.

Но как раз под утро ей стало еще хуже – появилась горечь во рту, рези в желудке. Гастрит начался? А может, холецистит? Миша обеспокоенно хотел отменить поездку, но Лиза настояла на возвращении в Москву. Она потерпит.

Они таки поехали, но в дороге Лизу еще и растрясло, появилась рвота желчью… Короче, домой она приехала совершенно больной, исхудавшей и слабой. А потом и вовсе появились судороги. Миша пришел в ужас, сразу поднял врачей на ноги. Лизу сначала положили в обычную больницу. Сказали, что похоже на гастрит, ентероколит. Но потом перевели в инфекционное отделение с подозрением на отравление. Конечно, Михаил предпринял все возможное, заплатил за лучшие «подпольные» заграничные лекарства. Через несколько часов медики заговорили о том, что все-таки это не пищевое отравление и надо перевести Лизу в кардиологию, потому что основным симптомом у нее сейчас определилось стойкое падение давления. Вечером он пошел домой переночевать, а наутро в больнице его обыденным тоном огорошили новостью, что под утро его жена скончалась. В истории болезни он увидел запись: «При нарастающих явлениях падения сердечной деятельности наступила смерть». Его даже не пустили к ней в палату. Михаил шел на «ватных» ногах и не понимал, что происходит. Как такое может быть, чтобы еще вчера Лиза разговаривала с ним и держала его за руку, а сегодня – ее уже нет и никогда не будет в его жизни? Почему ему сразу же не позвонили?

С этого момента он разочаровался в московских медиках. Его жена пришла в больницу своими ногами, а через несколько часов умерла в ней «при нарастающих явлениях падения сердечной деятельности»? Как можно было в лечебном учереждении допустить эти нарастающие явления? Где же вы были, врачи? Где же ваша реанимация? В гневе Михаил подумал, что не оставит камня на камне в этой больнице. Но поразмыслив, понял, что если даже сумеет что-либо доказать, то Лизу-то, ведь, не вернуть! И тело жены придеться вскрывать, чтобы установить истинную причину смерти. Кроме того, Михаил не сомневался, что медики обвинят их самих в первую очередь. Он и сам понимал, что с обращением Лизы в больницу они опоздали. И теперь, возможно, ответственность за позднее обращение за медицинской помощью возложат именно на него. Поэтому, по зрелом размышлении, Гольдман решил оставить все, как есть.

Главврач написал на истории болезни резолюцию «на вскрытие», но Миша не хотел, чтобы Лизу терзали еще и сейчас. Поэтому он заплатил определенную сумму патологоанатому, и тот выдал врачебное свидетельство о смерти без вскрытия. Таким образом, совершенно неожиданно, Лиза обогнала Мишину маму на пути в мир иной.