Галина Голицына - Агентство «Ангелы»

– Что, из-за одной-единственной бутылочки столько кутерьмы? – не верила я.

– А что такого? Если эта бутылочка по стоимости – дороже квартиры в спальном районе, так можно и подсуетиться…

– Это конечно, – пришлось мне согласиться. – А что случилось потом?

– Потом пошла полоса невезения. Сначала налоговики придираться стали. Но там у меня всё чисто было, придраться особо не к чему. Хотя налоги – это такое дело, что даже при полном ажуре нанервничаешься так, что не дай бог… Потом санэпидемстанция придираться начала. С пробирочками ходили, смывы какие-то брали, сотрудников гоняли чуть не каждый день посевы сдавать… Народ у меня потихоньку увольняться начал, устав от этих изощрённых издевательств. А работники мои – это же специалисты экстра-класса! Растерять их легко, а вот набрать новых… Годами ведь растил! Учил, холил, лелеял…

– Ну, можно было набрать новых людей, их тоже постепенно выучить, – предположила я.

– Да что ты понимаешь! – оскорбился корифей винного бизнеса. – «Но-овых», – передразнил он меня. – У меня же не лоток на улице был, а сеть винных бутиков с весьма эксклюзивным товаром! Когда мой бизнес процветал, знаешь, сколько желающих было устроиться ко мне на работу? Толпами осаждали! Но кастинг проходили очень немногие, потому что отбирал я только самых лучших специалистов. Да-а, было время, когда все бежали ко мне… А потом настало время, когда все побежали от меня! Конечно, с таким запасом знаний, квалификацией и опытом работы они мигом трудоустраивались, причём в очень денежные места. А главное – на новой работе никто не заставлял их еженедельно сдавать посевы из носоглотки и прочих мест…

Игнат горестно промолчал, отхлебнул шампанского, потом вдруг стукнул кулаком по столу и взорвался:

– Нет, ну при чём здесь санстанция, ты мне объясни! Я же не колбасой торговал, не молоком разливным! Да пусть бы хоть все мои работники разом заболели гепатитом, дизентерией и сифилисом! На качестве вина, закупоренного корковой пробкой и заключённого в бутылку, обросшую с годами благородной пылью, это бы никак не сказалось. А одна дура из санстанции вообще заявила, что бутылки очень пыльные, их все надо немедленно помыть. Помыть!.. Смыть следы времени, всколыхнуть осадок, побеспокоить вино! Немыслимо… Я идиотке этой стал рассказывать, что во Франции в таких же бутиках, как у меня, очень пыльные бутылки красуются в пуленепробиваемых витринах на шёлке и атласе, что чем больше на них пыли, тем ценнее вино… Бесполезно. Пыль, говорит, смыть, завтра лично приду, проверю. Представляешь?

Я пожала плечами:

– Честно сказать, я сама пыль не очень жалую, но если ты говоришь, что она особо ценная, тогда, конечно, другое дело…

Игнат продолжал горевать:

– Смыть с винной бутылки вековую пыль, гордость и производителей, и хранителей вина, и продавцов, и потребителей… Тогда надо из рокфора всю плесень повыковыривать, а ещё лучше этот сыр вообще уничтожить, потому что плесень же… И хлеб печь перестать, потому что дрожжи – это тоже грибки, тоже, выходит, плесень!

Словом, разбушевался он не на шутку. Я хотела ему дать что-нибудь успокоительное, но, во-первых, не знала, что именно, во-вторых, не знала, где у него аптечка, а в-третьих, не была уверена, что успокоительное можно сочетать с алкоголем. Пришлось дожидаться, пока успокоится сам.

– Но окончательную точку в этой истории поставили пожарные. Велели решётки железные с окон убрать. Я говорю: как же так, ведь в помещении хранятся ценности неимоверные! А они мне: не положено с решётками! Вдруг пожар начнётся, как нам работы проводить? Я продолжаю не понимать и удивляться – с чего вдруг пожар? Что там может гореть? Это же не склад лакокрасочной продукции, не бензозаправка. Бутылки стеклянные. Внутри – жидкость. Такое даже нарочно не подпалишь, сколько не старайся. А пожарники мне: алкоголь – штука горючая. Так это чистый спирт горит! Или, по крайней мере, жидкость, где спиртов содержится больше пятидесяти процентов, причём значительно больше. А вино… Это же двенадцать градусов, семнадцать, двадцать… Его не то что поджечь невозможно, им, наоборот, уже начавшийся пожар загасить можно! Потом, со временем, до меня дошло, что и пожарники, и санитарный врач надо мной просто издеваются. Можно было, конечно, отстаивать свои права в суде, как это принято в мире. В мире, но не у нас. Суд бы, может, и восстановил справедливость, только мне от этого какая радость? Гладко было на бумаге, да забыли про овраги… Магазины мои опечатаны, а дела-то в судах рассматриваются годами. Как ни крути, вылетаю я в трубу… Мне один человек опытный объяснил: кто-то, говорит, тебя «заказал». Пока что тебя – ну, меня в смысле – выдавливают экономически, так ты это понять должен и меры принять. А не поймёшь, так и стрельнуть могут.