Лоуренс Блок - Восемь миллионов способов умереть

— Почему?

— Ну, это довольно сложно объяснить. Нет, я была потрясена, огорчена и все такое. Но не удивлена. Мне всегда казалось, что она должна плохо кончить. Нет, необязательно стать жертвой убийцы... Жертвой жизни, так будет точнее. Ну, покончить с собой, например. Или же просто несчастный случай: таблетки плюс алкоголь... Вообще-то, насколько я знаю, Ким не слишком увлекалась наркотиками и выпивкой. Да, можно было предположить, что она покончит самоубийством, но случилось убийство. Так или иначе, но из жизни ее убрали. Потому что она не была предназначена для этой жизни. Все равно долго не продержалась бы. Ким — это вскормленное на молоке воплощение самой невинности — устоять от падения не смогла. И вырваться из порочного круга тоже, как мне кажется, не могла.

— Она собиралась вырваться. Сказала Чансу, что хочет уйти.

— Вы точно это знаете?

— Да.

— И что же он?

— Он сказал, что решать ей.

— Так и сказал?

— Полагаю, что да.

— И после этого ее убили... Тут есть какая-то связь?

— Думаю, должна быть. И еще, мне кажется, у нее был любовник. И в нем, этом любовнике, все и дело. Думаю, что именно из-за него она хотела уйти от Чанса. И именно из-за него ее убили.

— Но вы не знаете, кто он.

— Нет.

— И никто не навел вас на его след?

— Пока что нет.

— Знаете, тут я вам не помощница. Не помню, когда последний раз мы виделись с Ким, но чтобы ее красивые глаза сияли настоящей любовью... Сомневаюсь. Впрочем, это еще ничего не значит. Главное тут другое. Мужчина вовлек ее в это занятие, другой мужчина должен был помочь вырваться.

А затем она принялась рассказывать о своем грехопадении. Я и не думал спрашивать ее об этом, но выслушал тем не менее внимательно.

Кто-то показал ей Чанса на открытии художественной галереи в Сохо. Он пришел туда с Донной, и человек, указавший Мэри Лу на него, не преминул заметить, что Чанс — сутенер. Разгоряченная лишним бокалом дешевого вина, которое там подавали, она подошла к Чансу, представилась и сказала, что хотела бы написать о нем рассказ.

Нет, писательницей, и строгом смысле этого слова, она себя не считала. В то время она жила на Западной Девяностой с мужчиной, который занимался какими-то непонятными делами на Уолл-стрит. Он был разведен, но все еще любил свою жену, а его «милые» детки приезжали на каждый уик-энд. Естественно, их отношения из-за этого быстро испортились. Мэри Лу занималась редактированием на дому и еще подрабатывала корректурой. И опубликовала несколько статей в одном журнале феминистского толка.

Чанс согласился на интервью. Встретился с ней и пригласил пообедать. Уже за коктейлем она поняла, что хочет переспать с ним, — причем продиктовано это было скорее любопытством, нежели сексуальным влечением. В конце разговора он вдруг предложил ей забыть о поверхностных статейках и попробовать написать что-то более серьезное, нечто вроде всестороннего исследования жизни проститутки, показать ее изнутри. Он так заинтриговал ее своими рассказами, что она тут же созналась ему в этом. Так почему бы на время не сменить профессию, не попробовать влезть самой в шкуру падшего ангела хотя бы на пару месяцев и посмотреть, что из этого получится?

Сперва она пыталась отшутиться. После обеда Чанс отвез ее домой, по дороге не приставал и, похоже, остался глух и слеп к ее женским чарам. Всю последующую неделю предложение Чанса не выходило у нее из головы. И нынешняя жизнь казалась пустой и скучной. Отношения с любовником разваливались на глазах; порой казалось, что она остается с ним просто из лени и нежелания подыскать другую квартиру. Карьера тоже складывалась не слишком удачно, а денег, которые она зарабатывала, явно не хватало на жизнь.

— И эта книга, — говорила она, — эта книга внезапно стала средоточием всех надежд. Говорят, что Мопассан добывал в морге человеческую плоть и ел ее, чтобы как можно точнее описать ее вкус.

«Неужели, — думала я, — неужели так уж сложно стать на какой-нибудь месяц девушкой по вызову и потом написать об этом?»

И она приняла предложение Чанса, и вся жизнь, словно по волшебству, сразу переменилась. Чанс помог ей переехать с Девяносто четвертой и поселиться здесь. Он выводил ее «в свет», всячески демонстрировал ее достоинства, спал с ней. В постели обучал тонкостям профессии, подробно рассказывал о деталях, и все эти разговоры, и сам Чанс в роли многоопытного учителя — все это ей явно нравилось и возбуждало. Все мужчины, с которыми ей до сих пор приходилось иметь дело, отличались в этом смысле скрытностью, очевидно, полагая, что она сама должна угадывать их мысли и самые потаенные желания. Даже клиенты, сказала она, далеко не всегда способны объяснить, что им надо.