Джеймс Чейз - Нет орхидей для мисс Блэндиш [No Orchids For Miss Blandish, 1939]

Эдди прижался к стене и закрыл лицо.

— Не сейчас, — ответил Бреннан. — Может быть, попозже…

Расстроенные, полицейские вышли.

— Сядь, — приказал Бреннан.

Эдди тяжело опустился на стул, глядя на капитана.

— Дочь Блэндиша в клубе?

— Все остается в силе, капитан? Вы спасете меня от газовой камеры?

— Остается в силе. Ну, она там?

Эдди еще немного помедлил, потом выпалил:

— Ее нет в живых, капитан. Я был против, но ничего не мог поделать. Это все Ма. Она заставила Дока умертвить ее.

Бреннан и Фэннер вскочили на ноги.

— Если ты врешь… — угрожающе сказал Бреннан.

— Я тут не при чем, — торопливо говорил Эдди. — Ма с самого начала хотела от нее избавиться, но Ловкач вдруг влюбился в девушку. Когда Ма узнала, что Анна проговорилась, и вот этот парень собирается к Джонни, она послала ребят убрать старика. Пока Ловкач отсутствовал, Ма решила избавиться от девушки. Я пытался ее отговорить, но Ма всегда настоит на своем. Она приказала Доку сделать ей укол.

Фэннер тяжело вздохнул. Все это время он ждал вести о том, что мисс Блэндиш нет в живых, поэтому новость не поразила его.

— Есть другой вход в клуб? — спросил Бреннан.

— Через склад, который примыкает к клубу. В стене, налево как войдете, — дверь.

Бреннан кликнул Дугана:

— Отведи этого ублюдка в подвал, — приказал он. — Но не трогай его, слышишь?

Дуган вытолкал Эдди из комнаты.

— Может быть, так лучше для нее, — задумчиво произнес Фэннер. — Даже ее отец предпочитает, чтобы ее не было в живых. Надо сказать ему.

— Скажи. Ну, пора прихлопнуть эту старую каргу, мамашу Гриссон. Ты едешь с нами?

— Сейчас иду, только позвоню Блэндишу.

Пока Фэннер шел к телефону, Бреннан, выскочив из кабинета, громко отдавал приказ дежурному сержанту немедленно собрать оперативную группу на выезд.

Мисс Блэндиш прислонилась к стене, кусая кулаки, ей хотелось кричать, но она не могла. В ужасе глядела она на распростертое тело Рокко, кровь змеилась струйками из многочисленных ножевых ран.

Над ним стоял Ловкач, тяжело дыша, сжимая окровавленный нож. Наклонившись, он вытер лезвие об одежду убитого.

— Больше он тебя не потревожит, — оскалившись, сказал Ловкач. — Пока я с тобой, никто не осмелится тронуть тебя.

Подойдя к окну, он выглянул вниз. Был час пик, и улица кишела машинами и людьми, возвращающимися с работы. Ясно, что сейчас невозможно показаться с мисс Блэндиш, которую легко могли узнать. Думая, как бы Ма поступила на его месте, он смотрел на мертвого Рокко, и вдруг его осенила идея. Страшно довольный собой, Ловкач подумал, что не только у Ма есть мозги.

Он вытащил из шкафа один из костюмов Рокко, потом нашел рубашку, галстук и бросил все это на диван.

— Одень это, — приказал он девушке. — Мне надо отвести тебя домой.

Мисс Блэндиш молча затрясла головой и отодвинулась от него. Ловкач нетерпеливо подтолкнул ее к дивану.

— Делай, как я говорю. — И он больно ущипнул ее. — Одевайся.

Боязливо она стянула через голову простенькое хлопчатобумажное платье и уронила его на пол. Потом, чувствуя на себе взгляд Ловкача, торопливо потянулась за рубашкой Рокко. Глаза их встретились, и она прочитала в его желтых немигающих глазах знакомое выражение.

— Нет… пожалуйста…

Ловкач подошел к ней и вырвал из рук рубашку, которой она пыталась закрыться. Дыхание его участилось, губа отвисла, глаза остекленели.

Содрогнувшись, она без сопротивления позволила отвести себя на диван.

В наступившей тишине громко тикали часы на камине, большая зеленая муха жужжала около окровавленного тела Рокко. Движение на улице постепенно затихало.

Внизу кто-то включил телевизор, и громкий бесстрастный голос стал рассказывать, как приготовить торт. Настойчивый голос диктора разбудил Ловкача. Он открыл глаза и, повернув голову, взглянул на мисс Блэндиш. Та лежала, бессмысленно разглядывая потолок.

— Этот идиот наверное считает, что его торт важнее всего на свете, — пробурчал Ловкач.

Он взглянул на часы: двадцать минут девятого. Это удивило его. Оказывается, он проспал много времени. Он встал и подошел к окну. Улица была пустынна, час «пик» давно миновал.

— Нам надо идти. Ма наверное удивляется, куда мы подевались. Давай, детка, надевай эти тряпки.

Девушка встала и, двигаясь, как сомнамбула, стала одеваться. Завязывая галстук, она запуталась. Ловкач, сидя на диване, смотрел на нее с детским удовольствием.