Дональд Гамильтон - На линии огня

– Здравствуйте, мистер Найквист. Слышал, вы женились?

– Верно.

– Думаю, больше мы уже не будем так часто видеть вас в тире?

– Почему? Скорее наоборот. Ну, как ведет себя новый боек?

– У меня еще не было возможности его испробовать. Я глянул на газеты в его корзине, и тут мне пришло в голову, что малышка, не в пример мне, возможно, привыкла по утрам их просматривать.

– Как насчет того, чтобы включить и нас в твой список, Дик?

– Нет проблем, – ответил он и, вытащив газету, ловко сложил ее, как это умеют только разносчики. Затем вручил ее мне. – Вот, держите.

– А ты никого не оставишь без новостей?

– Нет, тут одна леди уехала в отпуск. – И он укатил насвистывая.

Я зашвырнул газету на верхнюю лестничную площадку квартиры и пошел в мастерскую. Но едва успел расположиться, как пожаловал Джек Вильямс.

– Видишь, стукач, – обратился я к нему, – я весь в делах. И больше знать ничего не знаю. Все, чем занят последнее время, – это собственной женитьбой.

– Да, наслышан об этом, – произнес он. – Довольно странное совпадение, что твоя жена работала за соседней дверью офиса, из которого стреляли в губернатора Мэйни.

– Какие, к дьяволу, совпадения! Это дело наших с ней рук.

– Я не слишком уверен, что ты шутишь, – нахмурился Джек. – Уже слишком многое складывается в общую картину. Вот этот факт, а еще то, что в то утро Мэйни посетил окулиста...

– Может, он хотел быть уверенным, что увидит предстоящее покушение?

– Он и под носом-то ничего не разглядел бы в темных очках... Пол, что ты знаешь об Арнольде Бруксе?

– О боже! Так его зовут Арнольдом? Теперь уж точно не смогу его уважать. – Я посмотрел на Джека. – Не будь дураком, Джек. Даже если бы я знал что-нибудь, не мог бы тебе сказать.

– А ты, случайно, не в курсе, где он был в ту ночь, когда убили Дженни?

– Нет. А ты знаешь?

– Думаю, да.

– Тогда на твоем месте я бы помалкивал.

– Если я прав, то обязательно его достану. Доберусь до него, даже если это будет последнее, что мне удастся в жизни сделать.

– Возможно, так оно и будет, это я насчет заключительной части твоей фразы.

На стрельбище Стрелкового клуба было жарко, солнечно и тихо. Хороший день, если не считать, конечно, пекла, которое, впрочем, не слишком меня беспокоило. «Деревяшка» Хоффи была просто блеск. Все его ружейные ложа и приклады высокого качества. Но подгонка дробовика, который я привез, потребовала много хождений для установки бумажных мишеней. Дробовики оцениваются на основе процентного соотношения числа дробинок, поразивших тридцатидюймовый кружок с расстояния сорока ярдов, к общему количеству дроби в заряде. Этот давал семьдесят процентов, что не устраивало владельца, который хотел снизить их до пятидесяти, ибо, по его словам, при такой плотной кучности трудно попасть в летящую утку. Ну может, по-своему он был и прав, да вот бегать к мишени и обратно пришлось мне. Это, скажу вам, чертова работенка – считать кучу маленьких дырок. Я даже пожалел, что не могу передоверить ее Джиму Хайнсу.

Когда я вернулся в мастерскую, Джим сообщил:

– Спускалась ваша жена, мистер Найквист. Просила, чтобы вы срочно зашли домой.

– О'кей, – ответил я.

Задавать вопросы не было смысла. Знай Джим больше, все бы мне и сказал, а потому за ответом надо было подняться наверх. Я освободился от ноши и отправился в квартиру.

Барбара стояла возле большого кресла, в котором прошлой ночью сидела в белом вечернем платье, подобрав под себя босые ноги. Она стояла так, что было ясно – вскочила только что, услышав, как я поднимаюсь по лестнице. Что бы там такое ни было, ей не хотелось обсуждать это сидя. Малышка была в светлом летнем костюме, в котором я впервые ее увидел и в котором она вышла за меня замуж. На голове красовалась шляпка. Белые перчатки и сумочка лежали на столике рядом. Малышка была готова на выход. В руке она держала свернутую газету и, кивнув на нее, спросила:

– Ты видел?

– Никогда не утруждаю себя чтением газет, – ответил я. – С тех пор как умер Сталин, еще не было хороших новостей, и это обернулось не такой уж отличной вестью, как выглядело на первый взгляд.

Она протянула мне газету. Я прошествовал через комнату и взял ее. У Барбары были заплаканные глаза. На первой странице красовался набранный крупными буквами заголовок: «Покушавшийся на Мэйни схвачен и доставлен в наш город».

Я быстро пробежал глазами текст. Оказывается, Тони Аугуст умудрился засадить себя в Техасе в тюрьму за то, что устроил поножовщину во время дружеской игры в картишки. Что он забыл в Техасе и какого черта играл там в карты, когда по плану должен был улепетывать в Мексику со все увеличивающейся скоростью, – естественно, ничего не говорилось. Полицейские и спецы из ФБР оказались шустрыми ребятами – идентифицировали отпечатки его пальцев. В результате мистер Аугуст оказался препровожден в тюрьму Капитал-Сити и теперь ожидает суда по обвинению в покушении на убийство. Утверждалось, что для этого есть немало вещественных доказательств.