Джеймс Чейз - А что будет со мной?

– Привет! – поздоровался я.

– Ой… это ты.

– Да. Можешь говорить?

– Могу. Он уехал до вторника.

До чего восхитительный голос! Мне привиделось ее тело, лиловые глаза.

– Я соскучился.

– Джек, встретимся сегодня, – настойчиво проговорила она. – Джексон идет с женой на концерт. Он нам не помеха. Придумай что– нибудь.

– Не могу. В половине девятого у нас ночной испытательный полет на «кондоре». Я должен быть на борту.

– Ах, черт! Джек, я стосковалась по тебе!

– Может, в воскресенье вечером? – И кто только тянул меня за язык, ведь знал, что в воскресенье вечером буду уже на Юкатане.

– А нельзя увильнуть от этого полета?

– Исключено. – Я горько пожалел, что затеял этот разговор. Мне ли не знать ее напористость. – Давай все-таки в воскресенье, а?

– Нет! В воскресенье Джексон будет путаться под ногами. И в понедельник тоже. Надо непременно сегодня!

– Сегодня никак нельзя. Извини. Потом позвоню. – И я повесил трубку.

Нечего было звонить, отругал я себя. Язык без костей. Взглянул на часы: начало восьмого. Пока собирал пожитки, раздался телефонный звонок. Испугавшись, что это миссис Эссекс, я не стал снимать трубку, а отправился в ресторан и вместе с Берни и Гарри поужинал бифштексом. Берни выглядел удрученным. Он почти не притронулся к еде.

– Ты говорил с Пэм? – спросил я.

– Она уже на пути в Мериду.

– Как у нее настроение, нормальное?

Он отер носовым платком пот с лица.

– Наверное. Дуется, конечно, но когда встретимся, все наладится.

– Да, конечно. А как ты относишься к посадке ночью да еще в джунглях? – спросил я, чтобы переменить тему.

– Метеосводка хорошая. А больше опасаться нечего.

Я отодвинул от себя тарелку и посмотрел на часы. Они показывали 20.15.

– Пошли, что ли, – сказал я, вставая.

– А я, между прочим, – сообщил Гарри, – набил холодильник провизией. Вдруг проголодаемся.

– Очень мудро с твоей стороны.

– Не люблю голодать, – ухмыльнулся Гарри. – Если пропадем без вести, полный холодильник поддержит наш боевой дух.

– Не пропадем! – рявкнул Берни. – Нытик!

Гарри подмигнул мне, и мы следом за Берни вышли под звездное ночное небо и сели в джип. Все трое понимали, что истекают наши последние минуты на американской земле. Это настраивало на серьезный лад, и до «кондора» мы ехали в гробовом молчании.

Там нас поджидала бригада технического обслуживания. Главный инженер по фамилии Томпсон показал мне большой палец.

– Все в порядке, мистер Крейн, – сказал он и ухмыльнулся. В его ухмылке мне почудился какой-то подвох, и я задержал на нем взгляд, но тут Берни велел нам подниматься по трапу, и я выбросил это из головы.

Берни и Гарри прошли в кабину пилотов. Я запер вход и присоединился к ним.

Берни подготовил машину к взлету и связался с диспетчером:

– Ну, как, Фред?

– Добро, Берни, в небе чисто. Путь открыт.

Спустя несколько минут самолет поднялся в воздух. Мы переглянулись.

– Встречайте нас, три миллиона! – воскликнул Гарри.

Я постоял в кабине, пока Берни не взял курс на открытое море. Меня охватило нетерпение. Я оставил их и рассеянно побрел в конференц-зал, огляделся вокруг, потом прошел в кухню. Заглянул в холодильник. Моим глазам предстал большой запас разнообразных консервов. Миновав покои Эссекса, я вошел в одну из кают для гостей, где стоял мой чемодан. В ближайшие сорок минут мне нечем было занять себя. Я лег на кровать, закурил и постарался отогнать прочь мысли о будущем, но из этого ничего не вышло. Меня по-прежнему грызло сомнение: а стоило ли бросать такое теплое местечко, приносящее тридцать тысяч в год, да еще с миссис Эссекс в придачу? Полтора миллиона! Куда я дену такую прорву денег? Придется начинать совсем новую жизнь. Приятно, конечно, воображать себя в Европе, но ведь я не знаю ни одного иностранного языка. Мне будет отрезан путь ко всему, что знакомо с детства. В деньгах ли счастье? А если нет, тогда зачем я впутался в эту историю? Однако поздновато спохватился. Отступать некуда. Через сорок минут я погибну для своего старика, для миссис Эссекс и вообще для всех, кто знал меня. Мосты сожжены.

Я взглянул в иллюминатор и увидел внизу огни Парадиз-Сити, потом – исчезающий вдали Майами. Кожей ощущая, что вижу их в последний раз, я все смотрел и смотрел, пока они не растворились в морской дымке.

Мысли не давали мне покоя, и я вернулся в кабину пилотов.

Заглянув Берни через плечо, я увидел по альтиметру, что он набирает высоту.