Джеймс Чейз - Ударь по больному месту

Барни вновь засунул в рот три сосиски. Он пережевал их и утвердительно кивнул.

Такого озабоченного лица я еще у него не видел. Решив дать ему успокоиться и не давить на него больше, я поднялся и протянул ему руку. Он ответил сдержанным, но сердечным рукопожатием.

– Я сочувствую вам, мистер Уоллес. Пожалуйста, не делайте опрометчивых шагов.

Кивнув ему на прощание, я подошел к Сэму:

– Я хотел бы заплатить.

– Мистер Уоллес, я тоже сочувствую вам, как и мистер Барни. Никакой платы. Желаю вам удачи.

Я вышел в темную душную ночь и побрел вдоль пристани. Туристы уже вернулись в свои отели. Небольшими группами стояли задержавшиеся рыбаки, разговаривая о своих делах. Тут же находились два портовых копа, бесцельно разглядывавшие траулеры. Я внимательно посмотрел на них. Эти два служителя закона прекрасно были осведомлены о рэкете Валински, и я был уверен, что им платили, чтобы они держали рот на замке. Тупые и грубые на вид, эти два ожиревших чурбана жевали резинку, помахивая дубинками.

Держась в тени, я продолжал идти, пока не дошел до яхты «Гермес». Водоизмещение в сто тонн, с удобной большой каютой, она производила впечатление своим изяществом и роскошью.

Я притаился в тени пальмы. На палубе смутно вырисовывался силуэт сидящего мужчины. Мерцающий огонек его сигареты иногда вспыхивал вдруг ярче, прорезая темноту. Других источников света не было ни на борту, ни в каюте. Я догадался, что это Лу Джерандо нес службу.

Мне нужно было о многом подумать. Повернувшись, я побрел обратно к тому месту, где оставил машину.

Я прошел мимо «Черной шкатулки». За грязными тонкими занавесками в окнах горел свет. Слышна была танцевальная музыка.

Я провел долгую бессонную ночь, думая о Сюзи, о том, как чудесно нам бывало вместе и как мы мечтали о своем будущем. В 4.00, когда мысли стали совершенно нестерпимыми, я проглотил две таблетки снотворного и скоро погрузился в тяжелый сон.

В кабинет Гленды Кэрри я вошел в 11.30.

– Поздновато, Дирк. Полковник уже спрашивал о тебе. – Она внимательно посмотрела на меня. – Что-нибудь случилось? Ты сам на себя не похож.

– Сейчас можно зайти к полковнику? – резко спросил я.

Она опять посмотрела на меня и махнула рукой в сторону кабинета:

– Зайди, он свободен.

Парнэлл сидел за письменным столом. Это был мужчина огромного роста лет шестидесяти. Мясистое загорелое лицо, маленькие проницательные голубые глаза, плотно сжатый рот – все это выдавало в нем солдата-ветерана, и не дай вам Бог забыть об этом.

– Доброе утро, Дирк, – сказал он, внимательно оглядев меня, когда я вошел в большой кабинет с окнами, выходящими на гавань. – Присаживайся.

Я сел на стул перед его столом.

– Я просмотрел досье Торнсенов. Оно довольно интересное, и ты проделал отличную работу. Что ж, миссис Торнсен отказалась от дальнейшего расследования, но это уже ее дело. Для тебя и Андерсона есть подходящее новое задание.

– Не для меня, полковник, – спокойно возразил я. – Я ухожу.

Он поднял свои большие руки и уронил их на стол.

– Как раз этого я и боялся, Дирк. Я надеялся отвлечь тебя другим делом. Я знаю о Сюзи и чертовски сожалею. Я понимаю ход твоих мыслей. Если бы я оказался на твоем месте и такое случилось с дорогим для меня человеком, я бы добрался до этих подонков.

– Вот этим я и собираюсь заняться, – сказал я.

– Ну и правильно. Бери отпуск на четыре недели и занимайся. Деньги будешь получать как обычно. Тебя заменит пока Андерсон. Ну как?

Я покачал головой:

– Спасибо, полковник. Я очень ценю ваше расположение, но ухожу окончательно. Собираюсь начать такую войну с ними, о которой вам лучше не знать. Это может привести меня в тюрьму или в городской морг, поэтому для вас и для агентства лучше быть от этого в стороне. – Я встал, еще раз посмотрел на пухлое досье Торнсенов и продолжил: – Последняя просьба, полковник. – Я поднял досье. – Оно мне понадобится.

– Ты считаешь, что в нем есть разгадка этого случая с кислотой?

– Уверен, что есть. Здесь не все факты. Вам лучше не знать всего об этом. Спасибо, полковник. Мне было очень приятно работать у вас. И мне жаль, что все так кончается.

Он тоже поднялся и протянул мне руку.

– Если выберешься целым из этой заварушки, Дирк, я всегда с радостью возьму тебя на работу.

Пожимая ему руку, я сказал:

– Не думаю, что выберусь из этой каши живым. Я собираюсь бить их в самые больные места.

– Только не делай глупостей, Дирк.

– Я собираюсь бить их по больному месту, и рано или поздно они ответят ударом на удар. Примите мою отставку, и я скажу Биллу, чтобы он занялся тем делом, которое вы хотели мне дать.