Борис Бабкин - Самородок в чулке

– Положим, к Королю ревновать не было причины, он был импотентом. Что касается Сереженьки, то он почти то же самое. Я люблю тебя, и только ты мой единственный и настоящий мужчина.

– Да, – вздохнул Ксендз, – подобраться к нему почти невозможно. На него покушались раз десять, если не больше, и он усовершенствовал свою охрану. Поэтому последние пять покушений были пресечены, даже не начавшись. Но есть маленькая лазейка. Червонный в этом просчитался. Интересно, ты действительно веришь в Бога или это просто дань моде?

– Завтра он едет в Рыбацкое, – сообщил подошедший к нему плотный молодой мужчина, – в церковь. Там у него мать похоронена. Он…

– Знаю, – буркнул Ксендз. – Вот оно, слабое место Червонного. Где этот Петушок?

– Он чувствует себя почти царем, – усмехнулся плотный. – Исполняются все его желания. Глупец не понимает, что, как только что-то не совпадет, его убьют.

– А что он предложил Червонному? Ведь просто так его не стали бы привечать.

– Да нам какая разница? Мы выполняем заказ, зарабатываем деньги. Остальное не важно. Ведь у тебя такой принцип.

– Это именно так, – усмехнулся Ксендз. – Но чем же он заинтересовал Червонного?

– Скоро об этом узнаешь.

– Ты какой-то странный, Плющ.

– Тебе так просто кажется. Это дело нарушило мои планы. Я хотел свозить дочь в Париж. Увидеть Париж и умереть, – по-французски проговорил он.

– Чего? – спросил Ксендз. – Снова ты со своим французским.

– Прогресс, – рассмеялся Плющ, – ты уже различаешь языки…

– Так ты постоянно выдаешь французские фразы. А где наш Шумахер?

– Он будет вовремя там, где нужно. Зачем светить машину раньше времени?

– Тоже верно. А информация о посещении храма в Рыбацком достоверна?

– Абсолютно.

– Вот как? – проговорил Червонов. – Ну ты, старик, загнул. От тебя бы такого я еще мог ожидать, да если честно, то ожидал. Но от этих бизнесменов – полная чепуха. Я, кажется понимаю в чем дело, – кивнул Данила. – Ты хочешь занять их место. Должен тебя разочаровать, старик: я тебе не верю, а следовательно, не буду их убивать, понятно? И даже более того – сообщу этим господам о твоем намерении. Интересно, как они среагируют? – Он отключил телефон. – Придурка ты во мне увидел, старик, а зря…

– Что такое, милый? – войдя в комнату, спросила Алла.

– Меня хотят убить господа из «Золота», – усмехнулся он.

– И что в этом смешного?

– Да они и муху-то просто так не прибьют. А уж пойти на заказное убийство – полная чепуха. Ну мешаю я им немного, это ясно. Но, убрав меня, они больше потеряют. И они это прекрасно понимают. Ладно, все это потом. Иди ко мне, моя ягодка!…

– Подожди, – недовольно проговорил Петр, – я хочу съездить куда-нибудь в город, сходить в приличный кабак, снять себе…

– Пока этого делать нельзя, – ответил Макс.

– Слышь, ты, – оттолкнул его Петр, – а где Червонный?

– В чем дело? – подошел к ним рослый мужчина.

– Этот придурок не разрешает мне взять охрану и машину! – Петр кивнул на Макса.

– Пусть едет, – спокойно сказал подошедший. – Правда, охрану дать не можем. Нам нужны живые люди.

– Погоди, – нахмурился Петр, – как это…

– В Питер прислали нескольких киллеров для твоего устранения, – сообщил Макс. – И поэтому пока ты не доказал делом, что тебе можно верить, ты не наш человек и дать охрану мы тебе не можем. И рисковать людьми не будем.

– Ты что мелешь? А наводка на золото с участка Сергеева?

– Вот как только на твой счет упадут деньги из того золота, ты станешь нашим человеком и получишь право пользоваться всеми благами нашего боевого товарищества, а сейчас мы пытаемся уберечь тебя от киллеров, поэтому и не выпускаем в город. Говори, чего ты хочешь, и все это получишь здесь. Но как только золото будет нашим, я лично буду тебя сопровождать в экскурсиях по Питеру, – убедительно проговорил рослый.

– Мета сказал, – кивнул Макс, – Мета сделает.

– А в натуре киллеров прислали? – спросил Петр.

– Я никогда не вру, – ответил Мета.

– Послезавтра повезешь меня по самым злачным местам Питера, – заявил Петр.

– Завтра поедем в Рыбацкое. – Поцеловав Аллу, голый Червонный перевернулся на спину. – Мать у меня там похоронена. Ну, все эти дела, свечи, деньги попу. Я это делаю постоянно. Мать верила в Бога и все время просила, чтобы он уберег меня. Может, поэтому и жив еще. Сколько раз хотели меня замочить, и хрен им! – Он засмеялся.

– Я не люблю церквей, – поморщилась Алла.