Картер Браун - Шелковистый кошмар

– Лаура, милая! – Ее голос на мгновение сорвался, но она быстро взяла себя в руки. – Как чудесно снова видеть тебя! Чудесно!

Я посмотрел в сторону Луиса и заметил, что его ненависть ко мне вовсе не уменьшилась за прошедшие две недели, а скорее чуть возросла.

– Дай мне посмотреть на тебя! – радостно сказала Полночь. Она отступила от Лауры, крепко держа ее за руки. – Чудесно! – повторила она. – Ты прекрасна, как никогда, дорогая. – Неожиданно она хлопнула в ладоши. – Это нужно отметить! Луис, принеси, пожалуйста, шампанского. Мне чертовски плохо после поминок по Максу. – Вдруг на ее лице промелькнуло сожаление. – Прости меня, Лаура, милая, – хрипло произнесла она. – Я совсем забыла, что ты всегда любила Макса, не так ли, дорогая?

– Он всегда останется в моей памяти, в тех ее уголках, где я храню свои самые дорогие воспоминания, – осторожно сказала Лаура. – Ты, конечно, знакома с Дэнни Бойдом, дорогая.

– Да, конечно, – хрипло сказала Полночь. Она повернулась ко мне медленно, почти с неохотой. Призрачные огоньки в ее больших темных глазах рассыпались на серые пылинки пепла, когда она взглянула на меня. – Привет, Дэнни, – дьявольские черточки в уголках ее рта моментально превратились в жесткие тяжелые линии.

Луис подошел со стаканами, ведерком со льдом и шампанским. Пробка выстрелила, шампанское запенилось, и все выпили. Но в этом не было ничего праздничного. Перерывы в беседе становились с каждым разом все длиннее. Во время одного из них Луис наклонился ко мне.

– Думаю, это были самые легкие пять тысяч долларов, которые ты когда-либо зарабатывал, Бойд.

– Я бы не сказал, – ухмыльнулся я в ответ. – А ты когда-нибудь зарабатывал столько денег, Луис?

– Не будь наивным! – огрызнулся он. – Я зарабатывал… ну, это неважно. – Он тяжело опустился на стул и насупился.

Когда в беседе в очередной раз возникла пауза, я подождал, пока она еще затянется, превратившись в тягостное молчание, и слегка прокашлялся.

– Ты рассказала Полночи, как мы радовались в тот вечер, когда ты приехала в Свинбурн, милая? – спросил я Лауру с вежливой улыбкой воспитанного человека, спасающего угасшую беседу.

– Нет, – ответила Лаура испуганным голосом, – еще нет!

– Бедная девочка искала меня по всему городу, и последним местом, куда она вошла, был бар, в котором я сидел, – начал я. – Мы вернулись в гостиницу и выпили. Я не знал, что это твоя сестра. Это открылось в ходе беседы, и Лаура рассказала мне, как она жила здесь с тобой, и Максом, и этим любвеобильным змеенышем Ларри! Они оба сразу узнали бы ее, если бы встретили в Свинбурне, а это могло затруднить мои действия. Когда я объяснил это, Лаура, будучи чудесной девушкой, настояла на том, что останется в своем люксе только до следующего утра, а затем уедет первым поездом. Никто не увидел бы ее тогда. Но тут до нас дошло, что не имеет никакого значения, увидит ли ее кто-то. Ведь ты сказала ей зарегистрироваться в гостинице под ее собственным именем. – Я хихикнул и покачал головой. – Тогда мы решили поиграть, и это было так весело! Что-то вроде викторины. У нас не было ответов, но зато были великолепные вопросы! Например, зачем Полночь описала Дэнни Бойда и отдала его на растерзание своим противникам до того, как у него появилась возможность передать ей важную информацию? – Я взглянул пристально на Полночь. – Затем возник другой вопрос. Почему Полночь сделала Иуду из своей младшей сестры, отправив ее в Свинбурн, чтобы указать таким образом на Дэнни Бойда? Тебе эти вопросы не кажутся интересными?

Полночь сидела, словно вырубленная из камня, пальцы, державшие бокал с шампанским, побелели. Казалось, она дышит немного тяжелее, чем обычно, но, возможно, это было из-за выпитого шампанского.

– Дэнни? – В голосе Лауры прозвучала отчаянная мольба. – Думаю, нам пора идти.

– Нет, – ответил я решительно. – Я еще не все сказал, и тебе тоже нужно это послушать.

– Чего же ты собираешься добиться, Бойд? – спросил Луис своим сладким голосом, который всегда действовал мне на нервы. – Пытаешься восстановить Лауру против родной сестры с помощью идиотского переплетения вымысла и голословной лжи.

Я немного помолчал, потом, едва сдерживаясь, произнес:

– Я пытаюсь добиться правды, Луис, если ты только понимаешь, что это означает. Так что, пожалуйста, не прерывай меня снова, иначе я не удержусь от удовольствия двинуть тебя по зубам!

Его лицо побагровело, он что-то пробормотал, затем начал медленно подниматься со стула. Где-то на полпути он внезапно заметил ухмылку ожидания на моем лице и передумал.