Эд Макбейн - Умри с этим

Я хлопнул фотографией по своей ладони:

– Боже, кто еще работает на этом поезде?

– Только я и водитель, это все.

– А где сидит водитель? В первом вагоне?

– Послушайте, нельзя отвлекать его этим...

– Откройте вашу дверь, мистер. Здесь, на Бронкс Парк Ист.

Он попытался сказать что-то, когда заметил, что поезд уже подошел к станции. Я оставил его стоять меж двух вагонов и побежал к голове поезда. Хватаясь за соломинку, я был почти вне себя, но хоть кто-то должен вспомнить ее. Поезд уже трогался, когда я добрался до маленькой кабинки водителя и открыл дверь.

Он был маленьким человечком в очках и он чуть не вывалился из окна, когда я сунул ему под нос фотографию.

– Знаете эту девушку?

– Что?

– Посмотрите на фотографию. Знаете вы эту девушку? Вы когда-нибудь прежде видели, как она садится в поезд?

– Эй, – заметил он, – вам не разрешается быть здесь.

– Заткнись и посмотри на фото.

Он быстро взглянул и тут же перевел взгляд на дорогу:

– Нет, я не знаю ее.

– Вы никогда...

– Я слежу за дорогой, – сказал он ворчливо, – а не за тем, кто входит и выходит.

Не дослушав его монолога, я закрыл дверь и опять двинулся в конец поезда. Мне кажется, я был готов колотить старикашку-кондуктора о металлический пол башкой, пока он не вспомнит Бетти. Когда я подошел к нему, он закричал:

– Убирайся из этого поезда. Убирайся или на следующей станции я позову на помощь.

Я понял, надежды на то, что он когда-нибудь вспомнит – нет, и когда поезд подошел к остановке, вышел, сопровождаемый выкриками кондуктора. Я прошел под платформой и вышел на ту сторону, что вела в Аптаун, и там стал дожидаться поезда, идущего обратно на Бурк-авеню.

На стоянке такси оказались сразу три машины. Каждому из трех водителей я показал фотографию Бетти. Никто не узнал ее.

Это походило на игру в «Кольцо, кольцо, выйди на крыльцо», – и я словно пытался схватить дешевое латунное колечко и постоянно ошибался. Оставался еще один человек, которого я хотел видеть опять. Она дала мне почти все, что я знал о Бетти Ричарде, и я решил, что смогу получить еще что-нибудь, если постараюсь.

По моим расчетам, она должна сейчас работать в «Росинке», и я был счастлив, войдя, увидеть ее за стойкой. Музыкальный автомат извергал рок-н-ролл, помещение было плотно набито подростками, девушками и ребятами. Я подошел к Донне и предложил:

– Потанцуем.

Она посмотрела на меня и одарила улыбкой:

– Ты так и не побрился, не так ли?

– Нет, так и не побрился.

Улыбка стала шире:

– У тебя найдется минутка?

– Сколько угодно.

– У меня как раз сейчас время перекура. Подожди меня снаружи, хорошо?

Она подошла к владельцу кафе, парню с усиками. Он, казалось, не был счастлив оттого, что она оставляет его одного с танцующими подростками. Сквозь витринное стекло я видел, как он скорчил кислую мину. А затем, как и большинство хозяев, позволил ей идти, куда она захочет. Донна закурила сигарету, как только вышла из двери и позвала: «Эй!»

– Я рада, что ты пришел, Курт, – сказала она. – Эти ребятишки уже сидят у меня в печенках.

В темноте не было видно, как я заморгал глазами:

– Я пришел к тебе, чтобы задать кучу вопросов, – пояснил я.

– Мне нет дела до того, зачем ты пришел. Ты здесь, и это все, что идет в счет.

Мы замолчали, пока она не нарушила паузу:

– Ты хоть немного приблизился к нему?

– По правде сказать, нет, – ответил я. – Я хочу расспросить тебя о нем побольше. Она говорила когда-нибудь...

– Никогда, Курт. Она говорила о нем, как... ну ты сам знаешь, какие они, дети. Так, словно он король или что-нибудь в этом роде.

Больше о Фредди она ничего не знала. Ничего.

На этом след обрывался. Занавес. Фредди был всего лишь туманной фигурой с пятном вместо лица и руками душителя. И больше ничего. Я был готов отказаться от поисков.

– Я подошла к ней, потому что она выглядела одинокой в первый вечер, когда появилась здесь. Мы поболтали, а в конце вечера обменялись телефонами. Никогда их не использовали, но...

– У тебя осталась записка с номером?

– Кажется, осталась. Думаю, что да. Где-то у меня в кошельке. Она записала на салфетке.

– Дай-ка мне ее, – попросил я. Это был трусливый способ бегства. Я позвоню Руди и откажусь от своих обязательств по телефону. Скажу ему, что я сделал все что мог, но я устал и разбит, и пусть полиция занимается этим делом.

Донна вздохнула:

– Сейчас? Я думала, мы могли бы...

– Сейчас, – сказал я.

– Я мигом обратно.