Картер Браун - Бойд слишком быстр

– Без сомнения. – Она выпустила дым. – До свидания, мистер Бойд.

– До свидания, Элоиза. Когда я разбогатею, тоже приду к вам на недельку.

– Мы будем очень рады, – ответила она без всякого энтузиазма.

Я вышел из гостиной и осторожно закрыл дверь. Затем замер посреди вестибюля.

Около недели? Это была сумасшедшая мысль, но мне ничего не стоило проверить ее. Я открыл входную дверь и закрыл ее, потом проскользнул в глубь вестибюля и быстро поднялся по белой лестнице.

В коридоре этажом выше передо мной оказалось восемь дверей. Проблема заключалась в том, чтобы угадать, за которой сейчас Даяна и ее ненормальный дружок. Существовал лишь один способ.

Первая и вторая комнаты были пустыми, и мой выбор сократился до шести. В тот момент, когда я толкнул дверь третьей комнаты, мне почудилось, что мои глаза сыграли со мной злую шутку. Там находился большой волосатый тип, стоявший на четвереньках задницей к двери, так что он меня не видел. Кавалеристка на его спине заметила меня и широко улыбнулась.

Это была высокая совершенно голая блондинка, но на голове у нее была шляпа, а на ногах сапоги для верховой езды со шпорами. Она крепко сидела верхом на волосатом типе и весело приветствовала меня:

– Чао!

– Чао, – пробормотал я.

Она уверенным движением ударила хлыстом по ягодицам волосатого типа, и тот потопал по полу. Я закрыл дверь и подумал, что бар Джона Пила в Нью-Йорке не так уж плох.

Следующая комната была пуста, и остались лишь четыре двери по другую сторону коридора. Обнаружив еще одну пустую комнату, я попал затем на интересный сэндвич, состоящий из двух рыжих девиц и старого плешивого типа посередине. Мое любопытство их ничуть не смутило, и они продолжали делать то, чем занимались, но ближайшая ко мне рыжая, которая, на мой взгляд, была особенно активна, крикнула, чтобы я закрыл эту чертову дверь, потому что получается сильный сквозняк.

С седьмой комнатой я наконец угадал.

Я уже научился открывать двери бесшумно, и они не заметили меня, когда я заглянул через щель. Парень сидел на краю кровати. У него были очень редкие волосы. Чтобы компенсировать это, он отрастил их по бокам, и они вились вокруг его ушей, как две толстые конвульсирующие гусеницы.

Даяна, сидя у него на коленях, сосала свой леденец и, видимо, умирала от скуки. Одной рукой он обхватил ее за талию, а другой нежно поглаживал бедро.

– Ты знаешь, милочка, – гнусавым голосом говорил тип, – я никогда не забывал бал в лицее. Ты помнишь его? Старик одолжил мне свою открытую машину, и мы после бала отправились в Саблайм-Пойнт, и ты обещала, но так и не дала!

– Вот как? Ну конечно, – сказала Даяна. Она опустила леденец. – Я хорошо помню.

– Я даже не сунул руку в твои штанишки, а ты стала кричать во все горло!

Его рука, гладившая бедро, поднялась выше.

– Ну а теперь я скажу тебе, милочка, одну хорошую вещь. На этот раз все будет по-другому.

– Уверена, – пробормотала Даяна. – Она прикрыла зевок. – Я не могу больше ждать, Грег!

– Я тоже, – сказал я.

Даяна издала вопль ужаса и спрыгнула с колен парня, выронив свой леденец. Сахарный леденец упал на этого типа и приклеился к его коже.

– Что это значит? – закричала Даяна.

– Простите, но мне нужно сказать пару слов вашему приятелю.

– Вам следовало постучать! – возмутилась она. – Вы могли вызвать у меня сердечный приступ. Вы отдаете себе в этом отчет?

Она вышла из комнаты, хлопнув дверью.

Парень, сидевший на кровати, пробормотал что-то несвязное, оторвал леденец от своего толстого живота и бросил его на пол.

– Не знаю, кто вы такой, но я вас убью! – заявил он.

– Я Дэнни Бойд. А вы Грег Стоунли, не так ли?

Он поднялся на ноги, но и стоя имел вид не более внушительный, чем сидя. Описание его жены было точным: толстый старый пузан, довольно грязный, который явно изрядно напился, чтобы переживать такие фантазии. Или, может быть, это мечтатель, вынужденный напиваться?

С толстым животом и тоненькими ножками он выглядел скорее жалким, чем возмущенным.

– Вообще-то вам следовало быть в Лос-Анджелесе, – невинным тоном сказал я.

– Я вас убью! – повторил он голосом еще более гнусным, затем сделал неуверенный шаг по направлению ко мне и медленно поднял правый кулак.

Я поднял ногу, точно подошву ботинка направил ему в живот и толкнул его. Стоунли опрокинулся назад, его ноги стукнулись о кровать, а сам он повалился на спину. На комоде стояли бутылка с бурбоном, два стакана и блюдечко с кусочками льда. Я не торопясь налили себе выпивки, и к тому времени, когда покончил со своим стаканом, Стоунли выпрямился и держался за живот обеими руками.