Дэн Кавана - Добей лежачего

— Чарли Магрудо, а?

— Да.

— С чего бы он вам так понадобился?

— Да он пытается получить подряд в Ислингтоне, а мы слышали, что он нечист на руку.

— Чарли Магрудо? Да Чарли Магрудо чист как стёклышко. Кто-то ввёл вас в заблуждение, ребята. Он один из столпов клуба «Ротари», и всё такое.

— Здесь про то и написано, — сказал Даффи. — А вы кто?

— Я веду раздел криминальной хроники.

Кен Мариотт был вполне удовлетворён конфиденциальной информацией, которую сообщил Даффи о жителях Лейтон-Роуд, и обещал не выдавать её происхождения. Даффи предложил ему самому попытаться выяснить, кто помогает жителям деньгами, и добавил, что уже попробовал задать жителям кое-какие вопросы; он надеялся, что это не помешает Мариотту узнать от них что-нибудь интересное.

— Не волнуйся, сынок. Они у меня с руки будут есть. Просто поразительно, до чего люди становятся разговорчивыми, когда говоришь им, что ты журналист.

— Мне так не показалось, — сказал Даффи.

— Но ведь ты не журналист, — объяснил Кен.

— Ну да. Но, видишь ли, я боялся, что жители не захотят со мной разговаривать, так что…

— Что?

— Ну, я выдал себя за тебя.

Когда Даффи вернулся домой, на автоответчике висело сообщение с просьбой перезвонить Джимми Листеру. Менеджер выражал уверенность, что если Даффи сейчас не занят, ему стоит появиться на стадионе через полторы минуты.

— Даффи, — сказал Джимми, заведя его в свой кабинет, — познакомьтесь: Брэндон Доминго.

— День добрый. Слышал, вы — восходящая звезда.

— Рад познакомиться. Да нет, это заслуга всей команды. Если вокруг тебя парни что надо, забить ничего не стоит.

Брэндон смотрел в пол. Он был большой, мускулистый и, хотя и родился в Британии, имел очень мало шансов вступить в Красно-бело-голубое движение. Даффи подумал, что его преданность команде очень трогательна. Джимми Листер уже рассказал Даффи, что думает о своих игроках Мелвин Проссер: «Атлетик» — это дворовая псина, так считает председатель клуба.

— На самом деле, если кто и способен сейчас спасти положение, так это Брэндон, — вставил Джимми Листер.

— Спасибо, босс, — проговорил Брэндон, всё ещё не сводя глаз с ковра.

— Слышал, какие-то молокососы вас освистывают, — сказал Даффи.

— Да. Не очень-то красиво с их стороны, верно? — ответил Брэндон и тут впервые глянул на Даффи. Поднял голову, потом снова опустил: разница в росте была добрых двадцать сантиметров.

— А вы из-за этого переживаете?

— Да нет, — сказал Брэндон, — в первый раз, когда это случилось, в самый первый, я думал, почему просто не бросить мяч и не уйти с поля? А потом решил, зачем это я буду делать то, чего они и добиваются? Второй раз я подумал: ну вот, опять, и чуточку поторопился с передачей. В третий раз я решил, что больше не поддамся, показал им парочку трюков и с двадцати пяти метров попал в штангу, — Брэндон непринуждённо улыбнулся.

— Расскажи Даффи, что рассказывал мне.

— Да что там ещё рассказывать. Я сидел в пабе, там был этот чудак, ну и он попробовал меня зацепить.

— Зацепить?

— Ну да, совал мне пару сотен. Потом-то, когда понял, что я не интересуюсь, он деньги припрятал.

— Расскажите с самого начала. Всё, что можете припомнить.

— Ну, как я уже сказал, сижу я в пабе…

— В «Альбионе», — ввернул Джимми Листер.

— В «Альбионе», да, пью пиво, закусываю, тут подходит этот тип. Я, говорит, видел, как ты играешь, можно тебя угостить? Я привык выпивать по пинте — вы уж простите, босс, — ну я и говорю, что ж, я не прочь. Ну вот, стали мы говорить о команде, об игре, о том о сём, и тут он говорит, что у него есть для меня предложение. Если б он так прямо и не сказал: «предложение», я бы, может, даже и не понял, уж больно хитро он действовал.

— Что он говорил?

— Говорил, что я в команде — звезда, трали-вали и всё такое прочее, и про то, что будет, если «Атлетик» вылетит из дивизиона, а я говорю, мы не вылетим, мы ещё как останемся. Тут он говорит, мне, дескать, нравится твой настрой, да и другим людям он тоже понравится. Я его спрашиваю, это вы о чём, а он говорит, слушай, сынок, у тебя же вроде как контракт — насколько — на два, на три года? Я отвечаю: осталось ещё три. А он говорит, сам посуди: если «Атлетик» не вылетит, значит, и ты будешь в команде, верно? Верно, говорю. А если , говорит, случится такая ужасная вещь, что вы все вылетите в трубу, что тогда? Клубу будет нужна наличность и самый простой способ её получить — продать самого лучшего игрока. В смысле, меня. Что ж, говорит, есть заинтересованные люди. Очень милая команда, северяне, Второй дивизион. Середина таблицы, устойчивое положение. Парочку годиков поиграешь там и можно будет переходить в Первый дивизион. Так я, говорит, вижу твою карьеру. Что, говорит, ты выберешь: околачиваться три года в самом низу Третьего дивизиона или сделать им всем ручкой и полететь вверх, как ракета. Я ему говорю: я что-то не понял, и тут-то он это и сказал.