Шарль Эксбрайя: Детектив Франции Выпуск 5

Эсперенца едва слышно проговорила:

– Он в Корасон–де–Хесус. Анджел наверняка в доме, потому что еще вчера спрятал там винтовку.

Плерфуа повернулся к одному из сотрудников Дигепола.

– Немедленно обыскать здание! Тот покачал головой:

– Сеньор, это одно из самых крупных зданий Каракаса. Там огромное количество кабинетов и сотни окон. Чтобы тщательно обыскать его, понадобится не меньше часа. К этому времени кортеж давно уже прибудет на место. К тому же сегодня выходной, и все кабинеты закрыты.

Ральф Плерфуа мгновенно показался постаревшим на двадцать лет.

– Все, – обреченно сказал он. – Не успеем. Я останавливаю кортеж.

– У меня идея, – сказал вдруг Малко. – Он наверняка затаился у окна. Что, если попробовать засечь его в бинокль из окон на противоположной стороне? А кортеж вы еще успеете остановить.

Ральф с надеждой ухватился за этот простой план. Ему, похоже, уже представлялось, как его назначают вице–консулом на Богом забытый остров Пасхи…

Окна здания Корасон–де–Хесус – одного из самых высоких в Каракасе домов – ослепительно сверкали на солнце. Это был один из четырех огромных корпусов, построенных на пересечении проспекта Симона Боливара и улицы Фуэрзас–Армадас.

Ральф, Малко, Эсперенца, четверо одетых в штатское сотрудников Дигепола и оба телохранителя стояли у окна в доме напротив.

У Криса Джонса и Милтона Брабека были в руках винтовки с оптическим прицелом – полуавтоматические «гарранды». На животе одного из штатских болтался огромный морской бинокль.

Внизу их здание окружала цепь солдат. Больше всего охранников скопилось у небольшой трибуны, с которой в присутствии мэра города должен был произнести свою речь вице–президент Соединенных Штатов Америки.

Эту трибуну можно было запросто обстрелять из любого окна здания Корасон–де–Хесус. Такому опытному стрелку, как Хосе Анджел, понадобилось бы всего несколько секунд, чтобы выглянуть, прицелиться и выстрелить.

Опершись на подоконник, Ральф Плерфуа напряженно всматривался в окна стоящего напротив здания. Оперативная группа уже начала обыскивать огромную бетонную постройку, но в группе было слишком мало людей.

Эсперенца молчала. Ее руки были по–прежнему скованы наручниками, и она послушно ходила за полицейским, водившим ее на цепи, словно хищного зверя.

– Давайте спустимся на несколько этажей, – предложил Малко. – Вряд ли он забрался так высоко: сверху неудобно целиться.

Через четверть часа раздраженные и отчаявшиеся, они уже спустились до седьмого этажа. Все окна напротив были закрыты; здание казалось совершенно пустым.

– Еще десять минут, и я все отменяю, – проронил Ральф Плерфуа.

Толпа на улице постепенно росла. Первые ряды почти целиком состояли из подкупленных сладостями школьников, за ними пестрела шеренга солдат в парадной форме. Движение на проспекте Боливара перекрыли, и оркестр вдохновенно играл гимн «Либертадор», заметно напоминающий фрагмент из оперы «Доктор Живаго». Об авторских правах в Венесуэле никто никогда не слыхал.

Среди официальных лиц стояла маленькая девочка, одетая в белое платье. Она держала перед собой на красной подушечке небольшую статуэтку Святой Девы – символический дар вице–президенту от церковных школ Каракаса.

Прислушавшись, можно было уловить доносившийся с северо–запада вой сирен приближающегося кортежа.

– Он обязательно покажется в окне, – уверенно произнес Малко. – Хотя бы для того, чтобы определить, где находится трибуна. И сделает это до прибытия кортежа. У нас еще будет время вмешаться.

Ральф покачал головой.

– А если он выстрелит с ходу, прицелившись в последний момент? Когда вы будете писать отчет вместо меня и обязательно отметите, что знали о покушении, но ничего не предприняли! Нет уж! Я отменяю остановку вице–президента. Пусть лучше горожане услышат эту речь по телевидению.

Самый старший из штатских вмиг позеленел от злости. Если это произойдет, начальник службы безопасности живо упечет его за решетку.

– Сеньор Плерфуа, – робко возразил он, – давайте подождем еще немного. Ведь машины еще не появились…

Сирены завыли громче, и через минуту к трибуне подъехал первый мотоциклист эскорта. Ральф включил передатчик.

– Дельта–один, говорит Папа. Где вы находитесь?

– Проезжаем площадь О'Лири, – ответили ему.

– Матерь Божья! – вырвалось у одного из штатских.

Внезапно сердце Малко учащенно забилось: одно из окон седьмого этажа только что приоткрылось.