Дэвид Пис - 1974 - Сезон в аду

Я свернул на Виктория-роуд, медленно поехал вперед, остановился перед перекрестком Румз-лейн и Черч-стрит.

Скорее всего, Барри ехал в обратном направлении, в сторону Уэйкфилд-роуд или шоссе М62. Грузовик, наверное, стоял именно здесь, у светофора на перекрестке с Виктория-роуд, и собирался поворачивать направо, на Румз-лейн.

Я стал листать свой блокнот — быстрее, быстрее, назад, на первую страницу.

Вот оно.

Я включил зажигание, выехал на проезжую часть, остановился у светофора. Слева от меня, на другой стороне перекрестка — черная церковь, рядом с ней — школа для младших и средних классов Морли Грандж.

Загорелся зеленый — я продолжал читать.

«На перекрестке Румз-лейн и Виктория-роуд Клер попрощалась с друзьями. Последний раз ее видели, когда она шла по Виктория-роуд в сторону своего дома…»

Клер Кемплей.

Видели последний раз.

До свидания.

Я проехал перекресток; фургон компании «Ко-оп» собирался поворачивать направо, на Румз-лейн.

Грузовик Барри тоже, наверное, стоял здесь, у светофора, на перекрестке с Виктория-роуд, и собирался поворачивать направо, на Румз-лейн.

Барри Гэннон.

Видели последний раз.

До свидания.

Я медленно пополз вдоль Виктория-роуд, сзади сигналили машины, рядом по тротуару скакала Клер в своей оранжевой куртке и красных резиновых сапожках.

«Последний раз ее видели, когда она шла по Виктория-роуд в сторону своего дома».

Спортивная площадка, тупик Сандмид Клоуз, Уинтерборн-авеню.

Клер стояла на углу Уинтерборн-авеню и махала рукой.

Я включил левый поворотник и свернул на Уинтерборн-авеню.

Это был тупик, в котором находились шесть старых многоквартирных и три новых отдельных дома.

У дома номер три под дождем стоял полицейский.

Я сдал задом к одному из новых, отдельностоящих домов, чтобы развернуться.

Я внимательно посмотрел через дорогу на дом три по Уинтерборн-авеню.

Занавески были задернуты.

«Вива» заглохла.

Занавеска дрогнула.

В окне, скрестив на груди руки, стояла миссис Кемплей.

Полицейский посмотрел на часы.

Я поехал прочь.

Строительная компания «Фостерс Констракшн».

Стройплощадка была расположена за Уэйкфилдской тюрьмой, в нескольких метрах от Дьявольского Рва.

Декабрь, промозглый вторник, обеденное время — тишина как на кладбище.

В сыром воздухе еле слышен какой-то мотив.

Я пошел на звук.

— Эй, есть тут кто? — сказал я, оттягивая брезентовый занавес на дверях недостроенного дома.

Четыре мужика жевали бутерброды, прихлебывая чай из фляжек.

— Тебе чего?

— Потерялся, что ли?

— Вообще-то, мне нужны…

— О таких не слыхали, — сказал один.

— Ты журналист, что ли? — спросил другой.

— А что, видно?

— Ага, — сказали все четверо.

— А может быть, вы знаете, где мне найти Терри Джонса и Джеймса Ашворта?

Крупный мужик в спецовке встал, проглотив полбуханки хлеба.

— Ну я Терри Джонс.

Я протянул руку:

— Эдди Данфорд. «Йоркшир пост». Можно с вами поговорить?

Он не заметил мою руку.

— А ты мне заплатить не собираешься?

Все засмеялись в свои фляжки.

— Мы, разумеется, можем это обсудить.

— Если нет, то, разумеется, можешь идти на хер, — сказал Терри Джонс под всеобщий хохот.

— Я серьезно, — запротестовал я. Терри Джонс вздохнул и покачал головой.

— Смелый какой, смотри-ка, — сказал один из них.

— Этот хоть местный, мать его ети, — сказал другой.

— Ну пошли тогда. — Терри Джонс зевнул и прополоскал рот остатками чая.

— Смотри только, чтобы он у тебя раскошелился, — крикнул третий нам вслед.

— Много у вас тут газетчиков побывало? — спросил я, предлагая Терри Джонсу сигарету.

— Парни говорили, что приезжал фотограф из «Сан», [24] «Сан» (Sun) — британская ежедневная желтая газета, популярная среди рабочего класса. но мы в то время были в кутузке на Вуд-стрит.

На улице сильно моросило. Я показал на соседний недостроенный дом. Терри Джонс кивнул и повел меня туда.

— Полиция долго вас держала?

— Да нет вообще-то. Хотя в таких случаях они ведь никогда не рискуют.

— А как насчет Джеймса Ашворта?

Мы стояли в дверях, дождь чуть-чуть не доставал до нас.

— А что насчет него?

— Его долго держали?

— Да так же.

— А он сейчас здесь?

— Он болеет.

— Да?

— Зараза какая-то ходит.

— Да?

— Ага. — Терри Джонс бросил сигарету, растоптал ее ботинком и добавил: — Прораб на больничном с четверга, Джимми — вчера и сегодня, да еще пара ребят на прошлой неделе.