Лео Мале - Солнце встает из-за Лувра

– Черт побери! – проворчал я.– Не убить бы его.

Вцепившись в руль, я почувствовал, как скользкий асфальт довершил дело. Фургон въехал на тротуар, сбив моего Лёрё, словно кеглю. Он свалился на крыло, чемодан перелетел через капот, раскрылся, вывалив на землю все содержимое. Я дал задний ход. Он же остался лежать в водостоке, издавая громкие стоны. Я нажал на акселератор и на повороте к площади Валуа едва не налетел на другую тачку, словно выросшую из-под земли, потом быстро рванул из этого нечистого места, как завзятый лихач, с самого рождения занимающийся подобным спортом.

Я бросил машину на улице Лувра, вновь нырнул в толпу и отправился выпить несколько бокальчиков бодрящего в бар-табак на улице Пируэт. Что касается пируэтов, то мне досталось проделать их немало…

Когда хладнокровие вернулось ко мне, я подождал еще немного, а потом из автомата позвонил в гостиницу на улице Валуа. На этот раз служащий был вполне бодрым и оживленным.

– Это опять я,– извинился я.– Нестор Бюрма. Если месье Лёрё еще не уехал, я хотел бы поговорить с ним.

– Он в больнице,– ответил тот.– С такого рода клиентами не соскучишься.

Я разыграл удивление:

– В боль… Что вы мне рассказываете?

– Его задела машина как раз в тот момент, когда он выходил от нас. Конечно, за рулем был пьяный. Послушайте, месье. Таков мир. По ночам здесь проезжает не больше одной машины каждые три часа, а машин с пьяным за рулем – две в год. И между тем надо было, чтобы месье Лёрё оказался как раз там, когда проезжала машина с пьяным за рулем. Эти провинциалы, право! Можно подумать, они нарочно так делают.

– Это серьезно?

– Могло быть хуже. Машина, например, могла разбить витрину. К счастью, она этого не сделала. Просто чудо.

– Я говорю о Лёрё.

– А! Да, месье Лёрё, конечно… Тоже чудо. Довольно помятый, с виду, но я думаю, что это не смертельно… В конце концов надеюсь…

Я тоже надеялся. И безусловно более искренне, чем будущий торговец дарами Морфея.

– Гм… тогда скажите мне, в какой больнице…

– Я вызвал полицейских с улицы Славных Ребят. Они увезли его.

Теперь он говорил явно недовольным тоном. Эта история ему изрядно надоела:

– Предполагаю, что они не упрятали его в кутузку…

– Кто знает, с ними все возможно,– сказал я.– Ладно. Доброй ночи.

Из бистро я отправился в комиссариат на улице Славных Ребят. Там они всегда очень подозрительны с тех пор, как бомба Эмиля Анри разнесла помещение, а полдюжины тех самых славных ребят посмертно получили награды от префекта, но тут я рискнул. А так как при мне не было никакого свертка более или менее подозрительного вида, все прошло без сучка, без задоринки. Я назвал себя, в качестве пропуска использовал свою дружбу с комиссаром Флоримоном Фару, сказал о своем знакомстве с Луи Лёрё и о том, что я только что узнал о несчастном случае и т. д., и т. п. Славные ребята успокоили меня на его счет. У Лёрё пострадала нога, но его жизнь была вне опасности. За более подробными сведениями будьте любезны обратиться в больницу Отель-Дьё… [3] Центральная городская больница в Париже. Для проформы я сказал полицейским слова ободрения в деле поиска того лихача и свалил. Я чувствовал себя слишком усталым, чтобы вернуться к себе домой, в то время как моя контора была в двух шагах на улице Пти-Шамп, где меня всегда ожидал свободный диван. Туда я и отправился. Позвонил по телефону в Отель-Дьё. Без особых трудностей получил сведения о раненом. Его состояние не вызывало никакого беспокойства. Через несколько дней он будет на ногах. Я поблагодарил, разделся, нырнул под одеяло и уснул сразу, как только лег.

Разбудила меня моя секретарша Элен, когда в 9 часов утра она пришла в контору на работу и, увидев меня спящим, громко рассмеялась:

– Доброе утро, шеф. Итак, нежимся в постельке?

– Что-то вроде этого,– зевнул я.– Доброе утро, Элен Может быть, поцелуемся?

Она улыбнулась:

– Я никогда не целую пьяниц… Гм… Не рискуя ошибиться, можно предположить, что вчера вы были не в состоянии добраться к себе домой, а?

Я снова зевнул:

– Что-то вроде этого. Вам следовало бы работать детективом.

– Иначе говоря, вы нашли вашего Лёрё?

– Что-то вроде этого. Откройте, пожалуйста, ставни

Она повиновалась. Грустный, плохо промытый день проник в комнату:

– Немного туманно? – спросил я.

– Что-то вроде этого,– ответила она.– Но не холодно.

Она снова прикрыла окна и внимательно посмотрела на меня: