Ричард Пратер - Странствующие трупы

Я сел за руль, посидел немного, закуривая сигарету и проклиная последними словами Домино и его молодчиков.

Потом задумался. Как я угодил в эту историю? Почему я в нее угодил?

Ах да, Зазу. Милая маленькая Зазу.

Мне кажется, что на моей физиономии было точно такое же тупое выражение, как на физиономии Чанка. Во всяком случае, я сидел и вспоминал, какие грандиозные планы были на этот вечер. Пока не вмешалась Зазу…

В 6.30 за окнами отеля «Спартанский» было уже темно, и все, включая меня, было готово к встрече с Сиваной, хотя до встречи оставался целый час. Эта несравненная исполнительница «танца живота» пока еще не была моею. Познакомился я с ней накануне поздно вечером в одном злачном месте.

Во время одного особо эффектного движения внезапно отскочил ее рубин и покатился к моим ногам. Естественно, я подобрал его и сохранил для нее. Это было нетрудно сделать. К тому времени, когда она явилась за своей драгоценностью, я выяснил у бармена, что пьет Сивана, если пьет, и на моем столе ее ожидали два больших бокала «Талого жемчуга». Ну и два бокала бурбона с водой для меня.

После того, как все было выпито, Сивана поведала мне, что она владеет абсолютным контролем над мышцами, что ее рубин никогда бы не отскочил от тела, если бы она сама его не вытолкнула. Она умела даже откинуть его в желанном направлении.

— Абсолютный мышечный контроль? — сказал я, — тогда приходите в мою холостяцкую квартиру и не забудьте свой рубин, я раздобуду широко распространенную детскую игру в шарики, мы посостязаемся. — Как ни странно, это предложение показалось ей заманчивым.

— Будет интересно, — заявила она.

— Надеюсь, что да. Возможно, получится черт знает какая увлекательная игра, какой еще не видел Лос-Анджелес.

— Что входит в «Талый жемчуг»? — спросил я у нее.

— Молоко.

— Молоко? Господи, вы пьете молоко?

Только, когда работает. А завтра вечером она выпьет мартини. Сумею ли я смешать коктейль? Ха, сумею ли я смешать коктейль! Я сумею смешать такой мартини, что ее рубин выскочит сам по себе. Надо же задать такой нелепый вопрос…

Но у нее будет всего лишь пара часов. Придется участвовать в десятичасовом шоу. Ух, пара часов. Ну… О'кей, значит мы начнем с пары часов.

Так я думал в моей безукоризненно аккуратной квартирке в «Спартанском». Я сам все привел в порядок, купил изысканную закуску в ближайшей лавке деликатесов, выбрал несколько пластинок, которые, как мне казалось, должны прийтись по вкусу исполнительнице «танца живота», и смешал большой графин мартини. Графин, из которого я удалил весь лед, и один бокал коктейля, теперь охлаждался в моем холодильнике. Минус один бокал, потому что я испробовал творение своих рук и нашел его вполне пригодным.

Оно начало играть у меня в животе, как сверкающий рубин. Я вошел в гостиную и приподнял пылесосом густой ворс на моем золотисто-желтом ковре, передвинул два кожаных пуфика на другие места, чтобы получился более элегантный ансамбль, затем опустился на низкий диван. На кофейном столике перед диваном на черном бархатном квадрате лежал, поражая своим великолепием, большой круглый агат. Я хотел, чтобы Сивана сразу поняла, что я не морочил ей голову, говоря об игре в шарики. Пусть поймет, что мне можно верить.

Время тянулось так медленно, как будто его кто-то оттягивал назад. Через несколько минут я налил себе второй мартини.

Клинг-клонг.

Звонок в дверь моей квартиры.

Я сообщил ей, где я живу. Она приехала рано. На целых полчаса раньше, чем я ожидал. Превосходно. Она даже не стала дожидаться, когда я за ней заеду. Сейчас еще не было семи.

Я подбежал к двери и распахнул ее.

— Добрый вечер, мистер Скотт.

Это была не Сивана. Я не знал эту особу. Впрочем, меня это не трогало, раз это не Сивана.

На пороге стояла маленькая блондинка и смотрела на меня ласковыми карими глазами. Возможно, «маленькая» — неподходящее слово. Вообще-то она была среднего роста, и не исключено, что у нее была хорошая фигурка. Но скрытая под белым пальто, застегнутым до самой шеи и маняще приподнимающимся у нее на груди. Просто она была совсем юная. Не старше двадцати, скорее всего, ей было девятнадцать. Черты лица у нее были правильные, и если бы она хоть немного подкрасилась, то не казалась бы таким робким мышонком.

Я спросил с надеждой:

— Вы не ошиблись квартирой, а?

— Нет. Мне очень нужно с вами поговорить, мистер Скотт.

— О чем?

— Могу ли я войти? Пожалуйста.

Я колебался, но мой домашний телефон и служебный имеются в городском справочнике, а на одной из желтых страниц к тому же, мое объявление. Вдобавок, у меня еще оставалось полчаса. Поэтому я мог уделить ей минут десять — пятнадцать.