Якоб Арджуни - Кисмет

Мы оба жевали резинку, и ее вкус, совместное чавканье, вся эта сцена жевания, словно на спор, была смехотворной. Я только что покалечил трех отморозков, был по уши в грязи и пыли, самая крутая банда франкфуртских рэкетиров наступала мне на пятки, а я занимаюсь этой фигней. Вместо того чтобы выплюнуть изо рта мерзкий комок и закурить любимую сигарету, я уже обдумывал дальнейшие «сделки» с Лейлой, к примеру, сколько шариков мороженого она получит взамен одной сигареты.

Однако времени на обдумывание было не так много. В тот момент, когда я представлял себе, как Лейла отреагирует на мое предложение заменить сигарету на мороженое — если она вообще его захочет, а не заявит, что сама может купить мне тысячу порций мороженого, — мимо нас промчалась пожарная машина, и за полицейским оцеплением я увидел разбросанную по земле половину содержимого моего письменного стола.

Пожарный сделал мне знак остановиться. Я притормозил и наклонился к рулю, чтобы посмотреть, что делается на третьем этаже коробки постройки пятидесятых годов, в которой я уже шесть лет арендовал офис, и увидел там зияющую дыру площадью примерно в пять квадратных метров. На уцелевшей дальней стене я узнал свои круглые кухонные часы, по поводу которых один из моих клиентов заметил, что в офисе сыскного агентства они столь же уместны, как вязальные спицы и клубки шерсти.

— Что там? — спросила Лейла, тоже уткнувшись носом в ветровое стекло.

— Понятия не имею.

Она держалась спокойно, но кто мог поручиться, учитывая ее возраст, что в любой момент она не взорвется. Сейчас мне не хватало только истерики четырнадцатилетнего подростка.

— Наверное, взрыв газа. Видишь ли, я собирался открыть здесь офис. — Я сунул в рот сигарету и кинул ей на колени пачку. — Пойду взгляну, что там. Я ненадолго. А ты сиди здесь, ладно?

— Ладно, — ответила Лейла, но это прозвучало неубедительно. На этот раз она вряд ли будет следовать моему совету, как в случае с сигаретами.

Я вышел из машины и сделал круг вокруг дома. Смотреть особенно было не на что. Несколько пожарных, пара зевак и куча взволнованных жильцов, обменивающихся версиями случившегося. В маске из запекшейся грязи и гипса меня никто не узнал.

Конечно, утрата офиса вместе с телефоном, факсом, компьютером, первоклассной кофейной машиной и ящиком спиртного — не большая радость, но и не слишком большое горе. Это помещение площадью в двадцать квадратных метров, плохо отапливаемое, оклеенное грубыми обоями, по соседству с недавно открывшейся телевизионной студией с постоянно грохочущими Стингом и Джорджем Майклом мне никогда не нравилось. Возможно даже, благодаря сегодняшнему взрыву мне удастся избежать уплаты задолженности за аренду офиса.

Бывало всякое. Однажды — какая невероятная фантазия — я даже получил картинку, на которой был изображен баран со вспоротым брюхом и с турецкой феской на голове. Но из-за «армии» моя жизнь в последние дни превратилась в калейдоскоп боевых действий и состояла из угроз, самодельных бомб, бригад боевиков, рычащих автоответчиков. И чтобы среди бела дня в центре Франкфурта взорвать мой офис только для того, чтобы я держался подальше, — такого еще не было. Конечно, версия со взрывом газа тоже не исключалась. А кроме того, могли взорваться и двадцать ящиков петард, которые дамочки из телекомпании случайно поставили у двери моего офиса. Но такой вариант был маловероятен.

Я бросил последний взгляд на дверь своей кухни, потом возвратился к машине, обменявшись парой фраз с человеком, который, судя по всему, давно стоял за ограждением, опершись о стену дома.

— Извините, не скажете, что произошло там, наверху?

— М-да, в том-то и вопрос, — выкрикнул он злобно и в то же время радостно, не отрывая глаз от дома. Это был лысенький, пузатый тип с плохими зубами, прыщавый, с флажком в руках, в грязных нейлоновых тряпках с чужого плеча, но с золотой серьгой в ухе. — Черт его знает, что эта черномазая свинья держала в своей конторе.

— Хм, какую свинью вы, собственно говоря, имеете в виду?

— Ну, этого черномазого сыщика.

— Черномазого?

— Ну я их всех называю черномазыми. Вообще-то он турок, вернее, был… Наверняка сгорел со всем своим хламом. Нет, только подумайте. — Он бросил на меня короткий косой взгляд. — Не хватало нам тут еще черномазой полиции — тогда конец Остенду.

Так благодаря грязи на своем лице мне удалось узнать от соседей некоторые подробности.

— А когда же рвануло у этой свиньи?