Картер Браун - Блондинка-рабыня

— Чья же это была идея — оставить Кармен в санатории под наблюдением врачей?

— Моего психолога. Джерри решил, что она нуждается в психотерапии, причем немедленно, и лечение должно быть серьезным. Все шло как будто бы гладко — она начала быстро поправляться. И вот, пожалуйста, — вчера вечером она сбежала!

— Где находится этот санаторий?

— На краю каньона, за холмами; к нему ведет грязная дорога, которая, на первый взгляд, кажется заброшенной. Идеальное местечко. Держу пари, вы никогда не догадались бы, какое название у этого заведения: «Санаторий с видом на холмы»!

— Кто его возглавляет?

— Доктор Дедини.

— Думаю, что начинать надо именно с него, — сказал я. — А куда могла направиться ваша сестра, сбежав из санатория?

— Во всяком случае, не ко мне — это наверняка. Она знает, что я немедленно вернул бы ее обратно. — Он пожал плечами. — Полагаю, что скорее всего она отправилась к своей подружке — Джеки Эриксон.

— А может быть, к Митфорду?

— Надеюсь, что нет, — прошептал он.

— Мне понадобятся некоторые адреса.

— Я уже записал их для вас, а также мой личный номер, которого нет в телефонной книге. — Пакстон выдвинул верхний ящик туалетного стола, вынул лист бумаги и протянул мне. — Видите, я записал тут еще номер моего психолога — Джерри Шумейкера, на случай, если вам потребуется его… — тут он почему-то вздохнул, — профессиональный совет!

— Вот что я вам скажу, Пакстон, — проворчал я, — вы на редкость умеете располагать к себе людей! — Я просмотрел лист, который он протянул мне. — А как насчет Тайлера Уоррена, бывшего супруга?

— Это последний человек на свете, к которому бы она обратилась, — обозлился вдруг он.

— Откуда вы знаете, что именно у нее сейчас на уме? — холодно спросил я.

— Последнее, что я о нем слышал, — он переехал к своему старику в Паллисад. Наверное, этот адрес вы найдете в телефонной книге. — Пакстон сердито уставился на меня. — Надеюсь, вы не собираетесь бегать по всему Лос-Анджелесу, посвящая всех и каждого в то, что приключилось с моей сестричкой!

— Никогда не любил беготни, — ответил я устало, — А потому просто-напросто дам объявление в «Варайети» о том, что сестра Рэймонда Пакстона сбежала из частного санатория.

— Ладно, извините меня. — Он произнес эти слова, сделав над собой видимое усилие. — Я думаю, вам лучше знать, как все это устроить, Холман.

— Огромнейшее вам спасибо, — огрызнулся я.

— Деньги? — Он произнес это слово таким тоном, словно сам придумал его. — Вы хотели бы получить их прямо сейчас?

— Это было бы моей второй ошибкой в жизни, — констатировал я. — Первая — то, что я вообще сюда пришел.

— Знаете что? — Киногерой оскалил свои великолепные зубы в злобной ухмылке. — Чем ближе я вас узнаю, тем меньше сожалею о той оплеухе, которую вам отвесил.

— Продолжайте полировать свой «Оскар», — посоветовал я ему. — Пока вы им обладаете, вам нет нужды притворяться приличным человеком. — Я поставил свой стакан на крышку погребца и пошел к двери. — Как только что-нибудь разузнаю, поставлю вас в известность.

Он ответил коротким кивком, повернулся ко мне спиной и принялся снова изучать свое отражение в зеркале. Я с трудом подавил желание пнуть ногой его обтянутый боксерскими шортами зад, потому что, какова бы ни была ответная реакция, его самовлюбленность от этого не уменьшилась бы ни на йоту. Все-таки актерское тщеславие — вещь несокрушимая: пытаться уязвить его — все равно что лаять на Луну.

Телохранитель у двери снова одарил меня мимолетным враждебным взглядом, когда я проходил мимо него к поджидавшей Еве Байер.

Она бросила взгляд на свои часики, увидев меня, потом улыбнулась.

— Добрая дюжина журналистов не пожалела бы и тысячи долларов за то, чтобы провести наедине с Рэем полчаса, как вы. Он произвел на вас впечатление?

— Только не Рэй Пакстон, — откровенно признался я. — Впечатление на меня произвели вы!

— Я польщена. — Она на секунду прикусила пухлую нижнюю губку. — Все в порядке, не так ли? Я хотела спросить, вы ведь поможете Рэю?

— Если смогу. Но пока, мне кажется, шансов на это очень мало.

— С ним надо познакомиться поближе. Только тогда начинаешь понемногу понимать его, — быстро сказала Ева. — Я уже говорила вам, что под его мужественной внешностью…

— …скрывается человек, который больше всего боится, что вот-вот спятит, — докончил я за нее. — Вы заметили это?

Ее большие сапфировые глаза так широко раскрылись, что заняли пол-лица.