Питер Чейни - Блондинка-рабыня

— Может быть, поговорим об этом позднее? Встретимся через час.

Уоррен-старший отозвался на мой звонок своим обычным, уверенным голосом.

— Это Рик Холман, то есть капитан Шумейкер из Отдела привидений, Лос-Анджелес, мистер Уоррен, — представился я, и он тихонько засмеялся. — Могу я поговорить с вашим сыном?

— Он здесь. — Сделав короткую паузу, Уоррен-старший спросил: — Как вам кажется, у вас скоро появится желание поговорить со мной?

— Весьма возможно. Маленькая просьба, мистер Уоррен. Расскажите, пожалуйста, Тайлеру всю историю относительно моего настоящего имени, чтобы он не совсем растерялся, когда подойдет к телефону.

— Хорошо, расскажу, — сухо согласился он. — Но растерянность — его постоянное состояние, полная растерянность. Так что вряд ли это что-то изменит.

Я ждал довольно долго, прежде чем в трубке послышался неуверенный голос:

— В чем дело?

— Я полагаю, вам будет небезынтересно узнать, что я нашел Кармен Коленсо. Хотелось бы, чтобы не позже чем через час вы приехали ко мне домой, на Беверли Хиллс.

— Вы спятили, что ли? — прорычал Тайлер. — Я потерял всякий интерес к Кармен с того дня, как мы развелись!

— Я даю вам ровно шестьдесят минут. Если по истечении этого срока вы не приедете, куда я прошу, я позвоню вашему отцу и расскажу ему одну прелюбопытную историйку, которую я только сегодня услышал от одного вашего старого приятеля — Харви Гудакра.

Наступило молчание.

— Ладно, — отозвался он наконец. — Я буду.

Минут через пять в кабинет вернулся Дедини: облаченная в белый халат сестра Демпси деликатно осталась за дверью.

— Думаю, она поправится, — сообщил Дедини. — В этом хрупком теле кроется железный дух, мистер Холман. Она, разумеется, истощена недоеданием, измучена плохим обращением. К тому же за эти последние дни ее накачали бог знает каким количеством наркотиков!

— Она не могла попасть в более умелые руки, чем ваши, доктор, — вежливо сказал я.

— Я понимаю, насколько важно соблюдать полную секретность по поводу ее возвращения в санаторий, мистер Холман. И мы отнесемся с уважением к вашему желанию. Правда, я не понимаю, почему бы нам не известить доктора Шумейкера относительно ее местопребывания? — Он пожал плечами. — Но если вы мне объясните, возможно, это озадачит меня еще больше.

— А как поживает сестра Демпси? — Я был абсолютно серьезен.

Баранья улыбка поползла по его лицу.

— Я счастлив сообщить вам, что она больше не жертва неразделенной любви, мистер Холман. В самом деле… — Он выпятил грудь колесом. — Всего лишь час тому назад она оказала мне величайшую честь, согласившись стать миссис Дедини!

Я принес ему свои поздравления, а он, выглянув за дверь, позвал:

— Зайдите на минуту, дорогая!

Я испытал нечто вроде легкого шока, увидев снова Айрис, в белом халате, с выражением девственной невинности на лице. Как и положено, я пожелал ей счастья, и она даже улыбнулась мне слегка жеманно, что выглядело, по-моему, довольно глупо.

— Быть может, вы не откажетесь проводить мистера Холмана до ворот, моя дорогая? — Дедини лучезарно улыбнулся ей. — Мне необходимо срочно кое-что уладить.

— Ну конечно, любимый, — пробормотала она. — Я смогу по-настоящему поблагодарить его за то, что он спас мне жизнь сегодня днем.

— Ну спасибо, моя драгоценная, — поблагодарил я Айрис, когда мы подошли к воротам. — И смотрите, не надевайте трусики, которые садятся, когда встанете под душ вместе с Любимым в вашу первую брачную ночь! Потому что он-то наверняка начнет спасать вас от сердечного приступа!

— Я это учту, — пообещала она торжественно. Охранник принялся отворять ворота, и тогда она добавила уже гораздо громче: — Я никогда не смогу как должно отблагодарить вас, мистер Холман, за все, что вы для меня сделали, но, поверьте, я не забуду этого!

Я скрипнул зубами.

— Всего хорошего, сестра Демпси!

— Всего хорошего, мистер Холман! — Айрис ухитрилась произнести эти слова с некоторым надрывом в голосе.

Я повернулся к ней спиной и уже сделал шаг к воротам, как вдруг почувствовал, что кровожадные пальцы, которые, казалось, были сделаны из стали, пребольно ущипнули меня за самую чувствительную часть тела!

За моей спиной раздался нахальный смешок:

— Надеюсь, вы сами тоже никогда не забудете, что упустили сегодня утром, дрянь вы этакая. Я лежала перед вами, распростертая, словно индейка, совершенно нагая, готовая ко всему — только протяни руки и бери! Но вы, видите ли, торопились на неотложное свидание!