Росс Макдональд: Кровавый след на песке

Его плечи отделились от двери. Он сжал кулаки так, что побелели суставы.

— Ведите себя как подобает, — посоветовал я.

— Мне надо узнать, где она находится, выяснить, что с ней стряслось.

— Минуточку, Джордж, — Бассет направил на него свою трубку, как дуло пистолета, из кончика которой выходила струйка дыма.

— Не называйте меня Джордж. Так меня называют друзья.

— Но я не являюсь вашим врагом, старина.

— И не называйте меня «старина».

— Тогда «парень», если не возражаете. Я хотел сказать... я сожалею, что такое произошло у нас с вами. Действительно сожалею. Поверьте мне, я не сделал вам ничего плохого, и я желаю вам добра.

— Тогда почему вы мне не поможете? Скажите правду: жива ли Эстер?

Бассет посмотрел на него с тревогой.

Я спросил:

— Что заставляет вас думать, что ее нет в живых?

— Потому что она опасалась. Она боялась, что ее убьют.

— Когда это было?

— Позавчера ночью. В ночь под Рождество. Она позвонила по междугородному на нашу квартиру в Торонто: Она была ужасно расстроена, рыдала, разговаривая по телефону.

— О чем она говорила?

— О том, что кто-то грозился убить ее, но она не сказала кто. Она хотела уехать из Калифорнии. Спрашивала меня, готов ли я опять сойтись с ней. Я сказал, что готов, пусть приезжает. Но прежде чем нам удалось обо всем договориться, телефонный разговор был прерван. Неожиданно она пропала, никого не оказалось на другом конце линии.

— Откуда она вам звонила?

— Из балетной школы Энтони на бульваре Сансет. Она звонила за счет абонента, поэтому мне удалось установить, откуда она звонила. Я вылетел туда сразу же, как освободился, и вчера встретился с Энтони. Он ничего не знает о телефонном разговоре или говорит, что не знает. В ту ночь он устроил какой-то вечер для студентов, и в помещении была большая суматоха.

— Ваша жена все еще берет у него уроки?

— Не знаю. Думаю, что да.

— Тогда у него должен быть ее адрес.

— Он сказал, что у него ее адреса нет. Единственное, что она указала, — это здешний клуб «Чаннел». — Он бросил подозрительный взгляд в сторону Бассета. — Вы уверены, что она здесь не живет?

— Не смешите меня. Она здесь никогда не жила. Можете проверить это. Она снимала коттедж в Малибу, я сейчас найду для вас ее адрес. Хозяйка, кажется, живет рядом, и вы сможете поговорить с ней. Это — миссис Сара Лэмб, моя старая приятельница и сотрудница. Скажете, что вы от меня.

— С тем чтобы она поддержала ваше вранье? — заметил Уолл.

Бассет встал и осторожно направился в его сторону.

— Неужели вы не хотите проявить благоразумие, старина? Мы стали друзьями с вашей женой. Не думаете ли вы, что несправедливо заставлять меня страдать за свои добрые поступки? Я не могу весь день спорить с вами. Мне надо готовить важное мероприятие на сегодняшний вечер.

— Это меня не касается.

— Верно, но и ваши дела — не моя забота. У меня есть одно предложение. Мистер Арчер — частный детектив. Я готов заплатить ему из своего кармана за то, чтобы он разыскал вашу жену. При условии, что вы прекратите изводить меня. Что скажете, хорошее предложение или нет?

— Вы — детектив? — спросил Уолл.

Я утвердительно кивнул.

Он посмотрел на меня с недоверием.

— Если бы я был уверен, что все это не подстроено... Вы дружите с Бассетом?

— Вижу его первый раз в своей жизни. Кстати, моего согласия по поводу этого предложения не спросили.

— Это как раз входит в вашу компетенцию, правда? — спросил Бассет ровным голосом. — У вас есть какие-нибудь возражения?

Возражений у меня не было, если не считать, что дело пахло керосином, что кончался довольно крутой год и я несколько приустал от всего. Я посмотрел на русоволосую мятежную голову Джорджа. Он был природным задирой, опасным для самого себя и, возможно, для окружающих людей. Вероятно, если я войду с ним в пару, то смогу отвести от него беду, на которую он нарывался. Я был идеалистом.

— Что скажете вы, Уолл?

— Мне бы хотелось, чтобы вы помогли, — медленно ответил он. — Хотя я предпочитаю заплатить вам сам.

— Я категорически против! — заявил Бассет. — Вы должны позволить и мне что-то сделать — меня тоже заботит благополучие Эстер.

— Я так и думал, — угрюмо вымолвил Уолл.

Я предположил:

— Давайте бросим жребий. Если орел — платит Бассет, если решка — платит Уолл.

Я метнул двадцатипятицентовую монету и прихлопнул ее ладонью на столе. Выпала решка. Я был к услугам Джорджа Уолла. Или наоборот.