Гэрет Уильямс: Часть 4 : След на песке.

Грядёт тьма, великая и ужасная тьма. Она уже здесь, она ещё скрывается на границе нашего зрения, двигается лишь по ту сторону горизонта, выходит только в сумерках, выжидает, готовится к прыжку.

И есть надежда. Есть убежище, древние технологии его создателей мы можем место представить себе лишь в мечтах, они принадлежат и прошлому, и будущему. Посмотрите, корабли окружают его, мчатся к нему, множество сердец нетерпеливо бьётся в предвкушении боя.

Ворота открываются, появляются корабли, и появляются души. Души тех, кого коснулась эта тьма, коснулась странным и ужасающим способом. Души тех, кто позволил ей развратить себя, развратить не плоть или душу разум, но дух. Души тех, кто огрубел, кто заключил сделку с дьяволами, кто продал свою душу только, чтобы сохранить себя.

Он вглядывается в пространство вокруг убежища. Он видит их, он кто стоит за ними, но он также видит и тьму. Он видит великую и ужасную тьму, коснувшуюся этого места.

Он видит стопку бумаги и видит подносимую к ней спичку.

Ждите пожара.

Как хрупки надежды в хрупких сердцах.

Ждите... пожара...

Синевал внимательно рассматривал космическую станцию, пытаясь очиститься от пессимистичных мыслей. Он пришёл к выводу, что для некоторых это место действительно стало последней надеждой, последней надеждой потерянных и одиноких. Правда, как он слышал, Казоми-7 пыталась взять на себя эту роль.

Хотя ни один из них не был прав. Они оба были рождены войной и кровопролитием. Соединённый Альянс Казоми-7 был детищем вторжения и геноцида дракхов, а этот... Вавилон 4...

Синевал уже видел его и знал, что уготовано ему. Это было место для ведения войны, а не для укрепления мира.

Мир. Такое редкое событие в его жизни, но это было именно то, что он испытал за последние несколько месяцев. Почти полгода прошло после бомбардировки Минбара, шесть полных месяцев восстановления, переселения и укрепления доверия между народами. Охотники за душами, которыми он теперь командовал, виндризи во всех своих удивительных хозяевах и члены каст воинов и мастеров, что решили последовать за ним на их немногочисленные сохранившие свободу колонии.

Будет неправдой сказать, что он одинок. У него были друзья и союзники, вероятно, их было даже больше, чем он заслужил. Дархан, мудрый военачальник, следил за Тенями, он позволял своему бывшему ученику присвоить всю славу, которую укрепляли его незаметная поддержка и советы. Козорр, чей неустанный энтузиазм и убеждение не были подорваны ужасными ранами, от которых он всё ещё продолжал страдать. Примас Majestus et Conclavus охотников за душами, возможно, мудрейший из тех, с кем довелось когда-либо встречаться Синевалу. И ещё была Катс... его совесть, его сострадание и вся красота, которую он когда-либо знал, соединились в одном теле.

Они переживали тяжёлые времена, но будут ещё тяжелее. Синевал не питал никаких иллюзий относительно своего будущего. В настоящее время он управлял тремя колониями из того множества, что когда-то принадлежало минбарцам. Поначалу его власть охватывала только Отосан-4, а затем распространилась на Таролин-2 и Овари-9, это была крошечная империя, но это было только начало. Со временем он вернул бы и другие колонии, занятые теперь землянами. Он разобрался бы с ворлонцами и их адскими махинациями, нашёл и уничтожил скрывшегося изменника сатаи Соновара, вернулся бы к войне против Теней...

Так должна была пройти вся его жизнь, - только война, - но он не имел ничего против. Он был воином, а значит для этого он и был рождён.

Вавилон 4 становился всё ближе и ближе, и Синевал спросил себя, что они смогут увидеть за время этой небольшой, чуть ли не увеселительной поездки. Собор был огромным сооружением, созданным технологиями и мудростью, которые не мог понять даже он. Он был домом охотников за душами более тысячи лет, и Синевал не раскрыл ещё и половину его тайн. Но то, что он здесь увидел... Колодец Душ; башня, на которой он сейчас стоял, окружённый реалистичным изображением охватывавшего его корабль космического пространства; оружие древних времён...

— Впечатляющий вид, не так ли? - произнёс знакомый голос; старый и удивительно терпеливый, как будто говорящий имел в запасе всё время мира.

Однако так оно и было. Синевал обернулся, чтобы увидеть Примаса Majestus et Conclavus, заканчивающего подъём на вершину башни. Он коротко кивнул, приветствуя, и вернулся к окружающей его сцене.