Росс Макдональд - Смерть на выбор

— Хорошо, пошли за надзирательницей. Рут, конечно, лечиться не хочет, но выхода у нее нет.

Колтон поднял трубку телефона. Рут уткнулась головой в колени. Ее худенький белый затылок был покрыт золотистым цыплячьим пушком.

Когда Колтон отдал распоряжение и повесил трубку, я сказал:

— А теперь позвони в отдел по борьбе с наркотиками.

— Зачем?

— Затем, что у меня в машине лежит на сто тысяч долларов героина. Или ты хочешь, чтобы я отвез его куда-нибудь в другое место вкупе с моими высокотемпературными градусами?

Впервые за все время нашего знакомства Колтон покраснел. Зрелище это было не из приятных.

Дело шло к вечеру, когда я въехал на Даузеров холм в третий и последний раз. Караульный у ворот сменился, однако вооружение осталось тем же. Знакомая двустволка. После обычных переговоров и обхлопывания по карманам я был допущен под священные своды. Мой револьвер остался в запертом перчаточном отделении вместе с героином, пистолетом Спида и ножом Москита.

Салливан, кудрявый ирландец, встретил меня у дверей. Лицо его было докрасна обожжено солнцем.

— Ну как, приятно провел время в Мексике? — осведомился я.

— Плохо. Не могу есть их еду. — Он окинул меня угрюмым взглядом, словно почуял полицейский дух, идущий от моей одежды. — Что тебе надо?

— Поговорить с боссом. У меня назначено.

— Он мне ничего не говорил, — ревниво возразил Салливан.

— Может быть, он тебе не доверяет? — предположил я.

Он тупо уставился на меня, медленно соображая, насколько верна моя гипотеза.

— Ладно, давай веди к боссу, — поторопил я. — Он ужасно хочет меня видеть. Думаю, он собирается взять меня на твое место.

Даузер со своей блондинкой играли в карты в патио. Когда я вышел во дворик через стеклянную створчатую дверь, партия была в разгаре и Даузер явно проигрывал. На столе перед блондинкой лежала целая кучка выигранных взяток, у Даузера было пусто. Он был настолько погружен в созерцание своих карт, что даже не поднял глаза при моем появлении. В отличие от блондинки.

— Привет! — крикнула она, очень довольная, что может продемонстрировать себя в бикини постороннему человеку.

— Привет, — бросил я.

Даузер что-то хрюкнул в ответ. Со страшной неохотой он вытащил из веера своих карт червового короля и бросил его на стол.

— Ха! — крикнула блондинка. — А у меня пара! — и потянулась за очередной взяткой.

Но Даузер оказался проворней. Он схватил короля и сунул обратно между своих карт.

— Я не собирался давать тебе короля, — проворчал он. — Я думал, это валет.

— Как бы не так, валет! — возопила блондинка. — Отдай моего короля! — Она подалась через стол, пытаясь выхватить карту, но промахнулась.

— Сядь на место, Айрини! Я просто взял не ту карту. Ты же не станешь пользоваться тем, что у меня плохо с глазами?

— Скажите пожалуйста, глаза у него плохие! — Она швырнула свои карты на стол и вскочила со стула. — Я не буду играть в карты с таким шулером. Чтоб с тобой случилось то же, что с Ротстайном!

Даузер нагнулся вперед, навалившись ручищами на стол.

— Возьми эти слова обратно! — прорычал он.

Благородное негодование блондинки как рукой сняло.

— Я не всерьез это сказала, Дэнни. Просто вырвалось, и все.

— Слишком ты много болтаешь, вот что я тебе скажу. Лучше придержи язык, пока я его тебе не оторвал.

— Прости, Дэнни, — кротко сказала она. — Хочешь, доиграем?

— К черту! — буркнул он, отрывая свой грузный зад от стула. — За каким дьяволом мне с тобой на это играть, если я и так могу тебя взять, когда захочу. Иди к себе.

— Как скажешь, Дэнни. — Она послушно направилась к дверям в дом, унося от нас свои телесные совершенства.

Даузер бросил карты на стол и повернулся ко мне.

— В психушках их лечить надо, баб этих! В психушках. Салливан, ты тоже проваливай.

Салливан, с неохотой во взгляде, повиновался. Я сел за стол против Даузера и оглядел его с ног до головы. С важным видом, скрестив руки на груди, он сделал несколько шагов по вымощенному плитками патио. Его тучная, обернутая в белый купальный халат фигура чем-то напоминала сильно укороченную статую римского императора. Странно, как людям вроде Даузера удается добиваться такой власти, какой они обладают. Конечно, до власти они дорываются потому, что жаждут ее и готовы на любой риск ради ее захвата и удержания. Готовы подкупать чиновников, убивать соперников, торговать женщинами и наркотиками. И все-таки общество терпит их, ибо свои преступления они совершают ради денег и успеха, а не ради самих преступлений.