Джеймс Чейз: Прекрасно, милая

О’Тулу сразу же не понравился этот полный, стареющий, ухмыляющийся человек. Причин для неприязни у него не было, но улыбочка и ничего не выражающие равнодушные голубые глаза разозлили его.

— Паспорт есть? — рявкнул он, держась рукой в перчатке за раму переднего стекла и свирепо глядя на Перри.

— Зачем вам мой паспорт? — спросил Перри. — Права у меня есть… что еще нужно?

О’Тул снял руку.

Перри протянул ему права, за которые пришлось заплатить четыреста долларов, но они того стоили. Правый указательный палец был умело изменен, а эта работа ценится недешево.

— Цель поездки?

— Еда, игры и девочки, — ответил Перри и расхохотался. — У меня каникулы, приятель… и, черт возьми, хочу погулять на славу!

Свирепость в глазах О’Тула не исчезла, но права он отдал. Джексон, второй патрульный, увидев, какую пробку создал О’Тул своими расспросами, недовольно произнес: «Господи, Фред, нам еще хвост на целую милю разгребать».

О’Тул отступил и махнул Перри, чтобы он проезжал. Улыбка Перри расползлась еще шире, он нажал ногой на педаль газа, и «катлас» стал набирать скорость.

«Получилось», — подумал Перри, включая приемник. Он обвел этих двух недотеп вокруг пальца, и теперь… здравствуй, Парадиз-Сити!

Вашингтону Смиту, чтобы оказаться в городе, пришлось быть гораздо более осторожным. На негров, даже респектабельных, везде посматривали косо, а Вашингтон Смит принадлежал отнюдь не к бомонду — всего две недели как вышел из тюрьмы. Около года назад он избил двух офицеров полиции, которые приперли его к стене и собирались затолкать в свой фургон, за то что парень по глупости принял участие в демонстрации за право свободы волеизъявления. Демонстрацию стали силой разгонять, ее участники бросились врассыпную, а поскольку Уош — как звали его друзья — был подростком, двое здоровенных полицейских загнали его в глухой переулок и уже думали, что справились с сопляком. Но Уош когда-то выступал во втором полусреднем весе на турнире «Золотых перчаток». Вместо того чтобы покорно дать себя избить, он повалил офицеров двумя отличными короткими ударами левой в челюсть. А затем убежал, но недалеко. Ему в ногу попала пуля, и он упал, а затем на его голову опустилась дубинка, и он потерял сознание. Восемь месяцев он отсидел за сопротивление представителям закона, вышел из тюрьмы озлобленным и решил, что отныне все белые будут его врагами.

Когда он получил приглашение в Парадиз-Сити, он не знал, что делать. «Вдруг это ловушка?» — мелькнула мысль. Письмо было кратким.

«Есть выгодное дело. Тебя рекомендовал Мич. Будь в ресторане «Черный краб» 20 февраля в 22.00, если хочешь заработать значительную сумму. Деньги на дорогу прилагаются. Полиция проверяет все подъезды к городу. Будь осторожен. Спроси мистера Людовика».

Уош подумал, что это шутка — но дорогая, однако. В конверте лежали две бумажки по сто долларов. Кроме того, он знал Мича Коллинза: они познакомились в тюрьме, и Уош проникся к нему симпатией. Заработать значительную сумму! Как раз это ему сейчас и было нужно. Без денег черному не прожить. Он решил, что терять ему нечего.

Он пробрался в Парадиз-Сити, спрятавшись под дном контейнера, набитого ящиками с салатом для отеля «Парадиз-Риц». Он боялся шелохнуться, когда трейлер проезжал через полицейский кордон; паренька била дрожь, сердце громко стучало.

Таким образом и он, и остальные трое оставили с носом полицейских, призванных охранять богатства Парадиз-Сити.

Первый этап задуманного Сержем Майски ограбления самого богатого в мире казино завершился.

Ресторан «Черный краб» располагался в трехэтажном деревянном строении на высоких сваях; он на тридцать ярдов выступал в море, и попасть туда можно было по узкому пирсу. Здесь собирались ловцы губок «Морской промышленной компании штата Флорида» и редкие туристы; разумеется, никто из постоянных жителей побережья сюда не наведывался. Это место славилось своими крепкими напитками, потасовками и превосходными морскими блюдами.

На последнем этаже находилось три отдельных кабинета. Туда по внешней винтовой лестнице поднимались те, кто хотел без свидетелей обсудить важные дела. Негр-официант, обслуживавший третий этаж, был глухонемым.

В самом большом кабинете, откуда видны были далекие огни Парадиз-Сити и гавань с пришвартованными яхтами, накрыли ужин на пять персон.

Мич Коллинз пришел первым. Джо, негр-официант, посмотрел на него, приветственно кивнул, а затем протянул ему бокал с тройной порцией рома, долькой лимона и льдом.