Андрей Воронин - Спецназовец. Сошествие в ад

На прощание Толстолобов кивнул дежурному на КПП и осторожно выехал на проезжую часть, где днем и ночью был активный трафик. Осторожно вклинившись в поток, чтобы не побить свой новенький «ниссан», который Толстолобов взял в кредит еще в прошлом году, он двинулся по направлению домой.

Толстолобов был холостяком. Нельзя было сказать, чтобы, пользуясь этим, он бегал за женщинами, добиваясь внимания той или иной красотки, но и нельзя было отнести его к представителям нетрадиционной ориентации. К женщинам он относился индифферентно, посвящая все свое время службе в ФСБ.

ФСБ затянула его как вихрь. Когда-то он был молодым и энергичным студентом последнего курса журфака. Ему прочили блестящую карьеру в СМИ. И когда, казалось бы, Николай Толстолобов сделал окончательный выбор в пользу журналистики, неожиданно на его горизонте замаячили люди из ФСБ. В то время было очень престижно работать в ФСБ, и Николай Толстолобов, промучившись несколько бессонных ночей, все-таки сделал выбор в пользу ФСБ, подумав о том, что здесь он может быть более полезным для государства и общества, борясь с конкретными преступниками, нежели строча обличительные статьи в какой-нибудь газетенке. Его решение потрясло родителей. Они попытались его отговорить, упирая на то, что это очень неблагодарная и опасная работа, но Толстолобов упрямо стоял на своем, рисуя в своем воображении романтические образы предстоящей службы.

Действительность, однако, оказалась прозаичной и суровой. Согласившись, он фактически отдал все свое время в распоряжение ведомства. Для начала ему поручили копошиться в грязном белье граждан, вербуя информаторов.

Работа была по большей части муторной и неприятной, но Толстолобов, сжав зубы, делал то, что ему говорили. День за днем он кропотливо выстраивал свою агентурную сеть. У него не было никаких выходных. Затем его начали привлекать к слежке и прочим оперативным мероприятиям.

За годы службы в ФСБ Толстолобов привык к двойным стандартам, лжи и лицемерию, которые приходилось постоянно задействовать в работе. Он использовал людей в своих целях и манипулировал ими. В первое время ему было плохо от такого положения дел. Он-то рассчитывал на благородство и честность, предполагая, что в ведомстве трудятся «рыцари без страха и упрека», но все в ФСБ было иначе, и со временем Толстолобов привык к сложившемуся положению дел.

Иногда ему даже давали по носу, если он проявлял излишнее служебное рвение там, где уголовное дело нужно было спустить на тормозах. Начальники нередко кого-то отмазывали и разваливали дела, которые Толстолобов педантично и успешно расследовал. Да и в самом ведомстве люди дрались за место на верхушке во властной иерархии. От внутриведомственных интриг Толстолобов старался держаться подальше, чтобы, чего доброго, не попасть под раздачу.

Иногда на него накатывала отупляющая усталость, и он тупо спал целыми днями и смотрел телевизор. Периодически Толстолобов в дружеской компании налегал и на выпивку, в то же время четко отслеживая, что говорит он сам и что говорят другие. Нередко у него создавалось впечатление, что он и за собой ведет слежку. Тотальный контроль приводил к бессоннице, потере концентрации и сильной раздражительности. Тогда Николай Толстолобов выплескивал свои эмоции на боксерской груше, висевшей в коридоре.

Правда, положение на работе немного выправилось, когда назначили нового директора ФСБ. Он, особо не церемонясь, разогнал практически всю старую гвардию и поставил на ключевые посты своих людей, чтобы разом избавиться от всех подковерных интриг. Ну и еще он заметил преданного Толстолобова, который, не щадя своих сил, самозабвенно трудился на благо ведомства. Картамышев приблизил его к себе и не ошибся.

Толстолобов пахал все эти годы как одержимый, и именно на таких трудолюбивых и принципиальных сотрудниках, как он, и держалась вся ФСБ.

Прежде чем вернуться на свои пятьдесят квадратных метров, Толстолобов завернул к продуктовому магазину, лихо припарковался на стоянке и затарился продуктами. Впереди было два выходных, если Картамышев, конечно, не выдернет его из дому раньше. Но в случае чего можно будет отдохнуть за рюмкой чая и как следует отоспаться, чтобы прийти в себя после особенно тяжелого месяца, когда приходилось работать с утра до ночи.

Припарковавшись на куцем клочке пространства перед своим подъездом, Толстолобов вышел из автомобиля.

Зайдя в подъезд, Толстолобов ощутил привычные запахи. На лестничной площадке первого этажа вкусно пахло чьим-то обедом.