Деннис Лихэйн - Лунная миля

Она оттолкнула стул и встала, глядя в выходившее на улицу окно. Схватила с пола сумку и кинула ее на стол. Я проследил за ее взглядом и увидел припаркованную возле дома машину, которой еще минуту назад там не было.

— Кто это?

Она не ответила. Вытряхнула содержимое сумки на стол и достала из груды барахла пару наручников — самых странных из всех, что мне когда-либо приходилось видеть. Цепи между браслетами не было. Они были скреплены намертво. Один браслет был нормального размера, а второй — совсем маленький. Просто крошечный. Предназначенный для того, чтобы приковать птицу.

Или младенца.

— Это еще что за срань? — Я пересек столовую и запер входную дверь на засов.

— Не выражайся при ребенке.

Под окном столовой мелькнула чья-то макушка.

— Ладно. Что это за штуковина?

— Жесткие наручники повышенной надежности. — Аманда натягивала на себя «кенгуру». — Их используют для транспортировки террористов по воздуху. Мои сделаны по специальному заказу. Круто, да?

— Клево, — сказал я. — Сколько входов в доме?

— Три, считая подвал. — Она вытащила Клер из автомобильного кресла. Ребенок закряхтел и издал несколько недовольных звуков. Аманда просунула ноги Клер в отверстия «кенгуру», поправила на плече ремень и застегнула его в тот самый момент, когда кто-то вышиб заднюю дверь.

Аманда застегнула один браслет у себя на левом запястье, а второй — на правом.

Я достал пистолет и направил его на арку столовой.

Аманда пристегнула маленький браслет к левому запястью Клер.

Из гостиной донесся звон бьющегося стекла, а через секунду послышался шум. Кто-то лез в окно. Я не сводил глаз с арки, но теперь понимал, что они могут зайти ко мне с тыла.

— Может, поможешь? — сказала Аманда.

Я подошел к ней. Она подняла правую руку так, что браслет наручников оказался рядом с левым запястьем Клер.

— Ну ты даешь. — Я защелкнул наручник на запястье Клер.

— Красть, так миллион.

В арку в конце комнаты вошел Кенни с направленным на нас дробовиком.

Я прицелился ему в голову, понимая всю бессмысленность своего жеста. Выстрели он первым, на таком расстоянии уложил бы сразу нас троих.

Слева я уловил еще один звук. Кто-то передергивал затвор еще одного дробовика. Я повернул голову. У подножия лестницы между гостиной и столовой стоял Тадео.

— Ты только что впустую потратил патрон, — сказал я. — Хотя звук получился устрашающий, не спорю.

Он чуть покраснел.

— Не боись, не последний. На тебя хватит.

— Блин, — сказал я. — Эта пушка почти с тебя размером.

— Ага. Такого, как ты, напополам перережет.

— А твою задницу отдачей во двор выкинет.

Кенни сказал:

— Положи пистолет, Патрик.

Я не шелохнулся.

— Тадео, ты мексиканец?

Он взял меня на мушку.

— А то.

— Никогда не участвовал в мексиканской дуэли с настоящим мексиканцем. В этом что-то есть. Тебе так не кажется?

— Что-то тут расизмом запахло.

— А что тут расистского? Ты — мексиканец, у нас — мексиканская дуэль. Будь ты евреем, я бы сказал, что такое твое еврейское счастье. А вот если бы ты назвал меня алкашом только потому, что я ирландец, — вот это был бы уже чистый расизм. Так что не надо на меня вешать лишнего. Я не расист и никогда им не был.

— Ты тянешь время, — сказал Кенни.

— Я не тяну время, а даю всем успокоиться.

В арке из-за спины Кенни появилась Хелен. Увидела три ствола, шумно сглотнула, но не остановилась и прошла вперед.

— Милая, — сказала она елейным голосом, — нам нужен только ребенок.

— Не называй меня «милая», — сказала Аманда.

— А как мне тебя называть?

— Мы с тобой чужие.

Кенни сказал, обращаясь к Хелен:

— Забери у нее ребенка.

— Хорошо.

Аманда подняла руки, демонстрируя Кенни и Хелен наручники:

— Мы с Клер — два в одном.

У Кенни вытянулось лицо. Взгляд потускнел.

— Где ключи?

— У тебя за спиной. В банке. Я все свои ключи от наручников в ней храню. — Аманда закатила глаза. — Кен, ты меня разочаровываешь.

— Я могу тебя убить, — сказал Кенни, — и отпилить эти наручники ножовкой.

— И не мечтай. Сейчас не шестьдесят восьмой год. И это тебе не «Хладнокровный Люк», — сказала Аманда. — Где ты тут цепочку увидал? Что ты собираешься пилить ножовкой?

— Эй! — крикнула Хелен, и ее возглас прозвучал призывом к разуму. — Никто никого не будет убивать.

— Мать, подумай головой, — сказала Аманда. — Что, по-твоему, собирается со мной сделать Кирилл Борзаков?

— Он тебя не тронет, — сказала Хелен. — Он обещал.