Сергей Гайдуков - Последняя обойма

— И медсестры наверняка милицию вызвали, — добавил я.

— Совсем весело...

Двери из коридора в вестибюль корпуса были закрыты, и Анна недолго думая с разгону пустила сидоровскую кровать в качестве тарана. Со второго раза двери распахнулись. В сопровождении возмущенных воплей персонала мы выкатили кровать в вестибюль, а потом двинулись к выходу на улицу. Какой-то парень в белом халате попытался остановить нас, но Анна походя врезала ему в солнечное сплетение, и тот повалился на пол, сразу же став предметом заботы сбежавшихся медсестер.

А мы уже были на крыльце.

— Холодно, — недовольно пробурчал Сидоров.

— Переживешь, — ответила Анна и огляделась. — Так, в твою машину он не полезет. Где «Ягуар» Марка? Ага!

— А ключи от него? — спохватился я. Анна нахмурилась:

— Вот еще проблема... Костя, тащи своего друга к «Ягуару», а я сбегаю за ключами!

И прежде чем я успел возразить, она развернулась и метнулась обратно, в глубины больничного корпуса.

Что мне оставалось делать? Я взвалил Сидорова на себя и поволок сначала по ступеням вниз, а потом — к «Ягуару». В этот раз мне было немного легче, потому что Сидоров был в сознании и помогал мне по мере возможностей. Другое дело, что возможности его оказались невелики. И я сквозь плащ и свитер ощущал дрожь Сидорова — из одежды на нем были только трусы и майка, плюс волочившаяся по земле простыня.

— Сейчас, — прохрипел я. — Уже немного осталось...

Я прислонил Сидорова к «ягуаровскому» заду, снял плащ и накинул на дрожащего от холода друга. Он благодарно кивнул, но стук его зубов по-прежнему был хорошо слышен.

А потом стали хорошо слышны другие звуки: шум моторов. И две машины вылетели из-за поворота, Я даже не видел сидящих там людей, но сразу решил: это по наши души. И полез в карман плаща.

Машины остановились у больничных ворот. С полминуты ушло на то, чтобы двое парней выскочили из первой машины и раскрыли створки ворот. Теперь ничто не отделяло меня и Сидорова от восьми посланцев Гиви Хромого. Можно было надеяться, что эта компания сначала пробежит мимо нас в поисках Матвея Александровича, но лучше было таких надежд не питать — если они искали Сидорова, то наверняка знали, как он выглядит. И этот объект их вожделений сидел на багажнике «Ягуара», закутанный в простыню и светло-зеленый плащ. Не заметить его было невозможно.

— Черт, — сказал я, в сотый раз посмотрев на двери больничного корпуса. Анны не было. — Надо было садиться в «Оку», и все дела, — прошептал я, но до «Оки» было метров тридцать, и я не успел бы дотащить туда Сидорова. Я вообще ничего не успевал сделать.

Я только смог разбить стекло рукоятью «люгера», засунуть руку внутрь машины и открыть заднюю дверцу. И запихнуть Сидорова в «Ягуар». Потом я выпрямился и тяжело вздохнул: бандитские машины остановились в десятке метров, отделив меня от «Оки». Я посчитал это нехорошим предзнаменованием.

И оно тут же оправдалось. Из второй машины вылез тот самый тип в кожаной куртке, которому я четырежды врезал по роже у своего дома. Это было больше часа назад, и с тех пор бандит успел оклематься. В расстегнутом вороте шелковой рубахи блеснул золотой крестик, но, судя по выражению лица и по движению руки в направлении внутреннего кармана куртки, этот молодой человек не был склонен к христианскому всепрощению.

Впрочем, я тоже. Поэтому мой палец как-то сам собой оказался на спусковом крючке «люгера». Хотя я прекрасно понимал отсутствие смысла во всем этом: их было восемь. А у меня — неполная обойма. Да и уехать на «Ягуаре» я не смогу, даже если вся восьмерка вдруг страшно испугается пистолета в моей руке.

Да они и не стали пугаться. Испугался больничный механик, до этого момента возившийся с двигателем «уазика»-"санитарки". Он бросил свое занятие и поспешно удалился, нервно оглядываясь.

Старший из восьми — стриженный бобриком крепыш лет тридцати пяти — выступил вперед и негромким спокойным голосом предложил:

— Ты, парень, не дергайся. Ты нам не нужен. Отдай этого обормота, и все дела. Ну и пушку положи. От греха подальше...

Под обормотом подразумевался Сидоров. А уж если положить пушку, можно вообще не дергаться. Я тоскливо посмотрел на крыльцо, на Сидорова, замершего на заднем сиденье «Ягуара». И решил потянуть время.

Если я все правильно понял, то санитарки вызвали милицию, и та подъедет с минуту на минуту. Уж лучше сдаться ментам, чем...

И тут это случилось. Потянуть время не удалось. Хотя в каком-то смысле следующие несколько секунд показались мне долгими и тягучими, словно ирис. Да вот только не сладко это было, совсем не сладко.