Сергей Гайдуков - Последняя обойма

— Я хотел отдать тебе шампанское. И потом, откуда я мог знать, что в твоем муже взыграли собственнические инстинкты?

— Откуда ты мог знать? Оттуда. — Ее накрашенный ноготь показал мне направление.

— Надо же... — пробормотал я, вытаскивая из-за провода звонка сложенный листок бумаги.

— Я выходила выбрасывать мусор и специально оставила тебе послание, чтобы ты не высовывался пару дней. Где были твои глаза?

— Как-то не заметил...

— Неудивительно. Учитывая, что от тебя несет винищем за километр.

— Откуда ты знаешь? Ты же не обнюхивала меня за километр.

— Ладно. — Ленка устало махнула рукой. Тигрица утомилась разбираться с пьяными самцами. — Пойду успокаивать своего.

— Успехов.

— А ты на самом деле не попадайся ему на глаза ближайшие дни... Пока все не утрясется. Пока он не уедет.

— Я его не боюсь, — отважно заявил я.

— Зато я боюсь. Боюсь, что мне придется воевать с собственным мужем в собственном доме. Дай ему успокоиться. И убери эти осколки с пола...

Когда за ней захлопнулась дверь, я внезапно ощутил тупую пульсирующую боль в груди. Мне стало тоскливо и горько, словно не я только что выпил две бутылки вина. Давно мне так явственно не приходилось осознавать собственное одиночество. За последние три дня я лишился Сидорова, я лишился Макса, а теперь и Ленка объявила меня на некоторое время нежелательной персоной. Конечно, не стоит портить отношения с мужем, который тебя кормит, поит, одевает, обувает и дает деньги на карманные расходы. От меня такого не дождешься.

Вот почему под моими ногами всегда были бутылочные осколки, а не осколки женских сердец.

Хотя... Где-то я прочитал, что самое глубокое падение имеет свою положительную сторону: потом идешь только вверх.

А когда остаешься один, то волей-неволей приходится рассчитывать только на себя. Никто не разделит твою ношу. Никто не решит твои проблемы. Кроме тебя самого.

Я подумал, что в последние недели я слишком беззаботно жил, чтобы помнить эту истину. Теперь я стоял у дверей своей квартиры, мрачный, слегка пьяный и лишенный каких-либо иллюзий.

Теперь я дошел до состояния, в котором можно начинать заниматься делом.

Заведение под космическим названием «Комета», в котором у нас с Гариком должна была состояться встреча, представляло собой нечто среднее между «Макдональдсом» и паршивым советским рестораном середины восьмидесятых годов. Несмотря на евроремонт, официанток в униформе и модернизированное меню с неизбежными гамбургерами и чизбургерами, «Комета» так и не смогла избавиться от ряда недостатков, не способствовавших превращению этого места в модное или хотя бы процветающее. Похоже, что еду здесь готовили из того, что повара не пожелали утащить домой, а официантки с пришпиленными на левую грудь табличками «Маша» и «Валя» передвигались, словно засыпая на ходу. Вероятно, потому, что большинство из них явно перешагнуло сорокалетний возраст.

Одним из немногих достоинств «Кометы» была относительная дешевизна. Потому Гарик так легко согласился встретиться здесь и не стал производить лихорадочную калькуляцию своего бюджета, чтобы выяснить, по карману ли ему такой вечерок.

Меня же волновали не цены «Кометы», а белый «жигуленок», прилипчиво следовавший за мной большую часть дня. Надо было что-то с этим делать. Компрометировать Гарика я не имел права.

Пришлось проверить парней из «жигуленка» на быстроту реакции. Я неспешно вышел из подъезда и двинулся к машине, следя боковым зрением за своими опекунами. Те встрепенулись, выпрямились на передних сиденьях, и в тот момент, когда я открыл дверцу «Оки», мотор «Жигулей» заурчал. Ребята поторопились, потому что в следующую секунду я захлопнул дверцу и кинулся бежать, перепрыгнув через завядшую клумбу, потом перемахнув проволочное ограждение площадки для выгула собак и так далее. Я выбрал такой маршрут, где на машине не проехать. Я лучше знал этот район.

Однако я не знал, насколько распустил себя за последнее время. Те десять минут, которые я потратил на кросс по пересеченной местности, по переулкам, проходным дворам и узким щелям между гаражами, закончились для меня диким сердцебиением и одышкой. Я понял, что надо снова начинать бегать по утрам.

Но от «хвоста» мне удалось уйти. Я прошел еще метров триста, выбрался на дорогу и через пять минут сел в такси.

Еще через двадцать минут, заставив водителя на всякий случай поплутать по центру Города, я вышел из такси в квартале от «Кометы». Прогулялся сначала в одну сторону, потом в другую, смотрел в стеклянные витрины магазинов, завязывал шнурки и резко останавливался на месте. Короче говоря, использовал весь арсенал средств для выявления слежки.