Джеймс Эллрой: Американский таблоид

Микки ненавидел Джека Драгну. Он удвоил цену и сказал: убей всех, кто будет в доме.

14 декабря 1949 года — небо затянуло облаками, задул пронизывающий ветер.

Пит поджег дом, где скрывался налетчик, при помощи коктейля Молотова.

Четыре тени метнулись к задней двери, пытаясь сбить с себя пламя. Пит застрелил их и оставил тела догорать.

Газетчики опознали погибших.

Хьюберт Джон Крессмейер, 24 года.

Рут Милдред Крессмейер, 56 лет.

Линда Джейн Кэмроуз, 20 лет, на четвертом месяце беременности.

Франсуа Бондюран, 27 лет — врач-терапевт, канадский эмигрант французского происхождения.

Официально убийства остались нераскрытыми, однако информация все же просочилась в «узкий круг».

Кто-то позвонил в Квебек его отцу и все рассказал. Старик перезвонил ему, умоляя сказать, что это не так.

Должно быть, Пит запнулся или голос его выдал. В тот же день старик и мать отравились газом.

Пожилая тетка, сидевшая в баре, была вылитая Рут Милдред.

Время тянулось, точно резиновое. Он послал тетке порцию спиртного за счет заведения. Вошел Уолтер П. Киннард и примостился в баре рядом с Гейл.

Представление началось.

Гейл поманила бармена. Внимательный Уолт перехватил ее жест и свистнул. Бармен метнулся к ним с шейкером — завсегдатая-выпивоху Уолта здесь знали.

Беспомощная Гейл стала рыться в сумочке в поисках спичек. Услужливый Уолт — рад стараться — галантно щелкнул зажигалкой. Со спины весь пиджак Сексуально Привлекательного Уолта был осыпан перхотью.

Гейл улыбнулась. Привлекательный Уолт улыбнулся в ответ. На Сексуальном Уолте были белые носки и костюм-тройка в узкую белую полоску.

Пташки, устроившись рядышком, начали болтать и поглощать мартини. Пит не сводил глаз с предпостельного «разогрева». Гейл с жадностью выпила свой мартини — для храбрости; видно было, что нервы у нее на взводе.

Она коснулась руки Уолта. Точно хотела сказать Питу: я делаю это исключительно ради денег.

Пит прошелся пешком до «Амбассадора» и зашел в свой номер. Устроено отлично: его номер, номер Гейл и одна общая дверь, позволяющая быстро и втихаря попадать из одного номера в другой.

Он вставил пленку в фотоаппарат, укрепил вспышку. Он смазал дверной косяк. Подобрал наилучший ракурс для портретной съемки.

Медленно протянулись минут десять. Пит прислушивался к звукам за дверью. Ага! — сигнал Гейл: «Черт, куда я дела ключ!» — пожалуй, слишком громко.

Пит вжался в стену. И услышал, как одинокий Уолт ноет: мол, его жена и дети не понимают, что у мужика есть потребности. Гейл спросила: тогда почему у вас семеро детей? Уолт ответил: мол, это держит жену дома — там, где ей место.

Голоса стали утихать — парочка приближалась к постели. С глухим стуком упали на пол туфли. Гейл сбросила туфлю на высоком каблуке так, что та стукнулась о стену — условный сигнал: пять минут до старта.

Пит рассмеялся — комната за тридцать долларов за ночь, а стены тонкие, как вафля.

Расстегнулись молнии. Заскрипели пружины кровати. Пошли секунды: тик-так, тик-так. Уолтер П. Киннард стал постанывать — Пит засек его оседланным в 14.44.

Ему пришлось прождать аж до 15.00. Он ме-е-едленно приоткрыл дверь — отлично смазанный косяк исключал малейший скрииип.

Ага: Гейл и Уолтер П. Киннард — трахаются. Миссионерская поза, головы близко друг к другу — самое оно, чтобы предъявить в суде в качестве доказательства супружеской измены. Уолт балдел; Гейл имитировала оргазм, хотя на самом деле ее больше занимал сломанный ноготь.

Пит выбрал угол для съемки крупным планом и щелкнул фотоаппаратом.

Раз-два-три — фотовспышки со скоростью автомата Томпсона. Чертова комнатенка с вафельными стенами так и засияла светом.

Киннард вскрикнул и обмяк. Гейл выбралась из кровати и поспешила в ванную.

Сексуальный Уолт, абсолютно голый: метр восемьдесят, девяносто пять килограммов, плотного телосложения.

Пит бросил фотоаппарат и схватил его за горло. Пит медленно и отчетливо изложил ему свои требования:

— Твоя жена хочет развестись. На следующих условиях: восемь штук в месяц, ваш дом, «бьюик» пятьдесят шестого года выпуска и оплата протезирования зубов вашему сыну Тимми. Либо ты выполняешь ее требования, либо я нахожу тебя и вышибаю тебе мозги.

Изо рта Киннарда пошла пена. Питу страшно понравился цвет его лица: синева от шока и краснота больного-сердечника.

Из-за двери ванной комнаты послышался звук убегающей в слив пены — обычно после постели Гейл мылась быстро.