Джеймс Эллрой - Американский таблоид

Чак разбудил его на заре. Он сообщил:

— Кеннеди поддался наполовину. Час назад подразделения из всех лагерей отбыли в пункт назначения.

Мучительно тянулось ожидание. Ко всему прочему, похоже, сломалась радиостанция.

Сигналы с транспортных судов приходили совершенно неразборчивые. На частотах связи между лагерями — искаженное помехами бормотание.

Чак никак не мог понять, в чем дело. Пит пытался дозвониться по прямой телефонной линии — в «Такси «Тигр»» и своему человеку в Лэнгли.

Оба раза — короткие гудки. Занято. Чак списал неполадки на провокации фиделистов.

Локхарт запомнил один полезный номер: номер штаб-квартиры Управления в Майами. Бойд прозвал его «центральным офисом кубинской операции» — горячие ребята из подразделения туда не допускались.

Они сидели возле казарм. Радиостанция периодически отхаркивала странные шумы.

Время шло. Секунды тянулись, точно годы. Минуты превращались в космические века.

Пит курил одну за другой сигареты. Дуги Фрэнк и Чак Роджерс утянули у него целую пачку.

Какой-то куклуксклановец обмывал из шланга Чаков «пайпер». Пит и Чак обменялись до-о-олгим взглядом.

Дуги Фрэнк, кажется, прочел их мысли.

— Можно мне с вами?

То и дело маневрируя, они кое-как подобрались ближе. Они увидели залив Свиней — он был совсем рядом, и дела там шли плохо.

Они увидели налетевший на риф американский корабль. И трупы, свисающие из прорехи в обшивке. И акул, рвущих на части руки-ноги погибших метрах в двадцати от берега.

Чак развернулся и полетел на второй заход. Пит сидел, вплющившись в пульт управления — из-за лишнего пассажира в кабине было весьма тесно.

Они увидели брошенные на пляже десантные суда. Увидели, как живые карабкаются по мертвым. Они увидели штабеля мертвых тел, простиравшиеся метров на сто — вода на мелководье стала красной от крови.

Захватчики все прибывали. В ту же секунду, когда они вспрыгивали на волнорез, их обстреливали из огнеметов. Они вспыхивали и жарились заживо.

Пятьдесят с лишним повстанцев лежали лицом в песок; руки их были закованы в наручники за спинами. По их спинам бежал комми с бензопилой.

Пит видел, как лезвие вгрызается в тела. Как из ран хлещет фонтаном кровь. Как отрезанные головы катятся в воду.

Пламя огнемета взметнулось в сторону их самолета — не долетев до него каких-то двух десятков сантиметров.

Чак стянул наушники:

— Мне удалось перехватить звонок из штаба! Кеннеди приказал отменить второй удар с воздуха и вдобавок заявил, что не будет посылать регулярные части американской армии на помощь нашим парням!

Пит высунул свой «магнум» в окно и стал прицеливаться. Хлопнул выстрел из огнемета — язык пламени выбил оружие из его руки.

Прямо под ними пировали акулы. Жирный коммуняка на берегу приветственно размахивал отрезанной головой.

Их комната располагалась по соседству с радиоузлом. И сквозь стены то и дело без спросу проникали последние новости о ходе операции.

Марчелло пытался уснуть. Литтел пытался изучать законодательство о депортации.

Кеннеди отказался от второго воздушного удара. Повстанцы были массово захвачены в плен и казнены — прямо на пляже.

Солдаты же резервных подразделений все еще скандировали: «СВИ-НЬИ! СВИ-НЬИ! СВИ-НЬИ! СВИНЬИ!» — глупое слово сотрясало казармы.

Правацкое слабоумие едва ли сможет надолго их развлечь. Слабое, но все же утешение: упиваться презрением к Джону Ф. Кеннеди.

Литтел заметил, как завозился и перевернулся на своей койке Марчелло. Он живет в одной хижине с мафиозным главарем — воистину, пути Господни неисповедимы.

Его уловка сработала. Марчелло просмотрел колонки транзакций в одной из «амбарных книг» и нашел свои собственные долги. И выяснил, что его задолженность выросла до астрономических размеров.

Да и легальные долги Карлоса росли не по дням, а по часам. Безопасность Карлоса зависела от бывшего борца с оргпреступностью.

Этим утром звонил Гай Бэнистер. Он сообщил, что узнал из проверенных источников новость: Бобби Кеннеди известно, что Карлос находится в Гватемале.

Бобби оказал дипломатическое давление. Премьер-министр Гватемалы повиновался: Карлос будет депортирован, «но не сразу».

До того Гай называл его «сущей бабой». Теперь же он говорил с ним по телефону почти уважительно.

Марчелло захрапел. Он спал на своей койке в шелковой пижаме с монограммой.